— Но из любой безвыходной ситуации всегда есть выход, и я собираюсь его найти, с вашей помощью.
— С удовольствием вам помогу, чем смогу, — подтвердил я своё согласие с его предложением. — Вот только я ничего не могу, от слова, совсем. Моё ядро молчит, магические способности неизвестны, а сражаться я не умею.
Падре, сощурив на меня глаза, более внимательно стал рассматривать меня.
— А вы бы хотели этому научиться?
— Шутите? Я готов рвать этих извергов зубами, рубить на куски саблей и стрелять из их же допотопных ружей.
— Допотопных?
— Да, это старьё, с помощью которого они убивают нас, можно значительно усовершенствовать, и я умею стрелять из него. Ну, не из такого, конечно, но я смогу быстро научиться.
Сказав эти слова, вырвавшиеся у меня изо рта прежде, чем я смог подумать, а стоит ли об этом говорить, я замолчал, потому что и так уже сказал много лишнего и бесполезного сейчас.
— Вы интересный юноша, — помолчав после моей тирады, сказал падре, — я бы сказал, что очень интересный. Ваш отец успел научить вас стрелять из пистолей и мушкета?
— Да, научил, — стал на ходу придумывать я. И я, даже, почти придумал, как их улучшить.
Падре снова задумался, а потом произнёс.
— Вам, несомненно, нужно учиться. Но, судя по вашему положению и обстоятельствам, у вас нет для этого никакой возможности. Вы же, наверное, знаете, что помимо весьма солидной суммы для обучения, вам необходимо ещё иметь и рекомендацию от любого почтенного семейства, члены которого могли бы поручиться за вас.
— Эмм, — издал я умное мычание, так как абсолютно не знал, что ответить на это.
Падре Антоний чуть заметно улыбнулся, заметив замешательство юноши и его полное незнание данного вопроса.
— Вас, несомненно, готовили в навигаторскую школу, либо в одну из частных морских школ, где готовят прекрасных мореходов. А если у вас есть магические способности к чтению и начертанию морских карт и портуланов, то из вас собирались сделать отличного лоцмана или шкипера. Это достойная карьера для любого молодого человека. Такие люди всегда нарасхват, за них охотно выходят замуж самые достойные девушки, в том числе, и из благородных семейств.
Я молчал и внимательно слушал падре, продолжая вместе с ним медленно передвигаться дальше. Нас никто не трогал и не мешал нашей беседе. Безоружные и слабые, мы никому были не интересны. Убежать мы не могли, напасть тоже, оттого и внимание к нам было ослаблено.
— Я предлагаю вам союз. Вы помогаете мне, а я потом помогаю вам и отправляю учиться вас в лучшую духовную академию.
— Я не хочу быть монахом, и священником тоже, — категорически отмёл я его предложение.