Задумчиво сощурив глаза, он внимательно смотрел на меня, а сам, тем временем, неторопливо разжигал большую, изогнутую вниз, трубку, раскуривая набитый туда крепкий местный табак.
Бросив на него взгляд, я понял, что моя жизнь висит на волоске, как бы это дико не звучало. Если я сейчас не сделаю все, как это положено, то меня запросто вышвырнут за борт, без лишних разговоров. Я им был абсолютно не интересен, как и падре. Эта мысль придала мне необходимой решимости.
Развязав тесёмки на своих рваных штанах, я вытащил своё естество и, сообразив, что решётка здесь постелена вместо досок, внахлёст, не просто так, оросил её струёй, половина которой обрушилась на меня, напополам с морской водой, особенно удачно взлетевшей вверх под ударом носового форштевня.
Капитан ушёл, а меня, когда я, с трудом и постоянно качаясь, шёл обратно, выдернул квартирмейстер и, поставив на ноги уже на палубе, поволок в капитанскую каюту. Я не упирался, в очередной раз, решалась моя судьба и сопротивляться ей не имело смысла. Наоборот, сейчас мне требовалось вспомнить всё, что я знал из уроков географии и поездок по стране.
Знал я мало, как и ездил. Интернет помогал во всём, но он предоставлял отрывочные сведения, не давая полной картины о предмете, а как бы кусками. Благо, в школе я особо не ленился, по сравнению со своими одноклассниками, и любил географию. Сейчас, надеюсь, эти знания мне пригодятся.
Сердце в груди забилось сильно и часто, затрепыхавшись, как птичка, в когтях у кошки. С правой стороны груди, где находилось моё магическое ядро, наоборот, пришло тепло и понимание того, что я справлюсь. Уж не знаю, как, и каким образом, но я справлюсь.
В голове поплыли незнакомые мне образы, а мысли потекли спокойно и плавно, концентрируя меня на мозговой деятельности, направляя мою волю и стремление на положительный результат.
Дойдя до каюты капитана, меня втолкнули внутрь, и я оказался в довольно тесном помещении, увешанном оружием и заставленном рундуками, в которых, наверняка, были спрятаны все сокровища пиратского корабля.
В центре каюты стоял стол, а возле стены располагался гамак, сейчас свёрнутый и убранный наверх. На столе лежала большая карта и несколько свёрнутых свитков, по внешнему виду которых было нетрудно догадаться, что это тоже карты, только намного меньше. Кроме этого, на столе лежали непонятные приборы. Судя по их, весьма своеобразному, виду, они были навигационными.
Больше ничего другого мне в голову не лезло. Я смутно их помнил, но как ими пользоваться, я не знал. Это было сложно и без магии, а с магией и подавно. Напрягая память, я пытался вспомнить, как они называются, ибо от этого зависело, поверят мне, или нет.