На нижней палубе, куда я попал через люк трюма, было намного светлее, здесь повсюду висели гамаки команды пиратского корабля и стояли их рундуки. Дальше на палубе находился камбуз, и с двух сторон были размещены корабельные пушки. Всё было тихо, все спали.
Все так же медленно я прокрался к люку, ведущему на палубу, и, осторожно открыв его на четверть, выглянул из него. В лицо мне ударил лунный свет, вместе с потусторонним светом огней святого Эльма, отразившись в моих глазах.
— Что это, Себастьян, что это? Я только что видел, как там что-то блеснуло кровожадным огнём. Дьявол, там морской дьявол! Это он, он пришёл по наши души! Я видел, как горят его глаза!
— Что? Каким светом? Ты что, сдурел, Жак, какой морской дьявол. Старый Роджер пока не трогал наш корабль. Тебе померещилось! Пойдем, посмотрим. Вечно тебе, придурку, что-то померещится, а тут ещё огни святого Эльма к нам пожаловали, не иначе падре их созвал. Ты слышал, он весь вечер молился и ночью тоже.
Они вдвоём подошли к месту, где что-то померещилось Жаку. И ничего там не обнаружили.
— Ну, вот видишь, Жак, ничего тут нет! Где ты видел эти глаза?
— Вот здесь, здесь, Себастьян. Поднеся закрытый фонарь к тому месту, на которое указал Жак, они ничего не увидели, кроме палубы и люка, ведущего на нижнюю палубу.
Вот же, ты придурок, Жак. Ты самый отчаянный марсовый, а боишься всякой ерунды, как будто бы не видел ничего страшнее магии или огней.
— Да, там были глаза, величиною с блюдца, а горели они синим пламенем, вот я и испугался. Ты ведь никому не расскажешь, а? Себастьян?
— Хорошо, никому не скажу. Только тогда с тебя бутылка рома, Жак.
— Хорошо, Себастьян, будет тебе бутылка рома, только никому не говори об этом!
— Ладно, пошли, посмотрим, что там справа по борту, а то уж подозрительно тихо, как бы чего не вышло.
И они вдвоём направились к правому борту, тихо разговаривая между собой и продолжая обмениваться впечатлениями от таинственной ночи.
— Грёбаные придурки, — тихо матерясь про себя, выдохнул я. Сидя в самом тёмном углу нижней палубы, я старался, чтобы меня не заметили. Вот угораздило поднять крышку люка в самый неудобный момент. И меня тут же заметили. Везёт, как утопленнику! Хотя, я и так утопленник, как вспомню ту волну, в которую я упал, так до сих пор жуть берёт и всего передёргивает.
Да, выхода на верхнюю палубу у меня нет. Эти двое вооружены до зубов и очень опасны, а у меня что? Как в том анекдоте, — а я лось, просто лось, да ещё и сильно молодой. Что же делать? Бежать или не бежать, вот в чём вопрос! И я решил пробраться, для начала, на камбуз, чтобы хотя бы пожрать вволю напоследок, изведав последнюю радость в жизни. А может, даже и выпить!