Диана Тавернер кивнула и подумала: «Ох, да что же со мной такое!» Уэбб прикомандировал к себе слабаков именно потому, что они не подпадали под власть Роджера Лотчинга. Затрат на содержание Слау-башни практически не существовало, если не считать служебных расходов Джексона Лэма.
– Ладно, – сказала она, и Уэбб расслабился. – Погоди, я с тобой еще не закончила. – Она мельком глянула на ящик стола, в котором лежали сигареты; однажды кому-то вздумалось покурить в здании, и в Риджентс-Парке объявили химическую тревогу. – А теперь выкладывай. Все, до последней запятой. Немедленно.
Когда Кирилл услышал английское слово «hookah», то есть кальян, то подумал, что слышит «hooker», то есть шлюха, и в последующие полминуты не разубедился в своей ошибке: какой-то поляк в пабе объяснял ему, что недавно законодательство изменилось и все «шлюхи» на Эджвер-роуд теперь на тротуаре, а не в турецких ресторанах. «Буль-буль», – заключил поляк, и Кирилл согласно кивнул. По легенде, он не говорил по-английски, хотя на самом деле сносно знал язык и прекрасно понимал «буль-буль».
Самое смешное, что на Эджвер-роуд и в окрестных переулках действительно было полным-полно шлюх, но поляк имел в виду не их, а шиша, курительные устройства из «Тысячи и одной ночи», пропускающие табачный дым по длинным трубкам. Кириллу, который раньше не пробовал кальян, понравилось это занятие, поэтому следующим вечером он снова пришел к ресторанчику и сел за столик на тротуаре, под полиэтиленовым навесом; по темным улицам с шорохом проносились машины. Он обзавелся новыми знакомыми – это не возбранялось, да и боссу об этом знать не обязательно – и о чем-то с ними беседовал, как вдруг заметил, что мимо на велосипеде проехал тот самый тип, с которым они встречались утром, Харпер, или как его там.
Кирилл, не подавая виду, продолжал курить кальян и смеяться над шутками собеседников, а сам краем глаза следил за Харпером, который вывел велосипед на тротуар и скрылся за углом. Ничего страшного. Не имеет значения, что он скрылся, главное – знать, где он будет ошиваться, а в данном случае было ясно, что он постарается подобраться как можно ближе к Кириллу. Кирилл посидел еще минут десять, потом встал, попрощался и пошел в магазинчик по соседству за сигаретами и выпивкой.
Когда Уэбб закончил свой рассказ, Тавернер невольно закусила губу и только потом сообразила, что делает.
– А почему в «Игле»? – спросила она. – Ты, случайно, не забыл, что работаешь в секретной организации? Парад на Молле и то привлек бы меньше внимания.
– Ну я же хочу переманить на нашу сторону не какое-то отребье. Если Пашкина заметят в каком-нибудь стриптиз-клубе, то возникнут вопросы, а если увидят, как он входит в самое престижное здание лондонского Сити, то никто и бровью не поведет. Там ему самое место.