Самым разумным было спалить его на месте. Немедленно. Тридцать секунд словесного креозота, и Уэбб вылетит к себе в кабинет, оставляя позади дорожку сажи и копоти, и больше никогда и ничего придумывать не станет. Поскольку это было самым разумным, Тавернер вывернула пламя мысленного огнемета на полную мощность, но, к своему изумлению, произнесла:
– Кто еще об этом знает?
– Никто.
– А парочка из Слау-башни?
– Они думают, что обеспечивают безопасность переговоров о поставках нефти.
– С чего все началось?
– Он пошел на контакт. Лично.
– С тобой? С чего вдруг?
– Ну, после прошлогоднего…
Ясненько. Прошлогоднее было результатом блестящей идеи Ингрид Тирни: пустить в ход дипломатию обаяния, дабы нивелировать негативное общественное мнение, вызванное недавней волной катастроф типа незаконных военных действий, случайных убийств, пыток подозреваемых и прочего. Тирни провела ряд пресс-конференций, объясняя, что меры по борьбе с терроризмом необходимы для обеспечения безопасности страны, хотя неосведомленной публике они представляются всего лишь помехами, которые приводят к всевозможным неудобствам, включая задержки в аэропортах. Уэбб, любитель щегольских костюмов, сопровождал ее повсюду, выступал в роли носильщика и послушно подставлял ушко всякий раз, как Тирни хотелось сделать вид, что ей требуется посовещаться с коллегой. В прессе упомянули его имя, и он наверняка бы задрал нос до небес и прожужжал бы всем уши, если бы при этом его не назвали «конфеткой».
Его все еще можно было спалить. Пресечь эту затею задолго до того, как проявятся все ее очевидные недостатки. Вместо этого Диана Тавернер сказала:
– И ты решил, что это не важно? Что ради этого меня не стоит беспокоить?
– Для правдоподобности отрицания, – сказал Уэбб. – Если вдруг все пойдет наперекосяк… ну, тогда ретивый сотрудник слишком рьяно взялся за дело и все такое. – Он коротко хохотнул. – В таком случае я окажусь среди слабаков.
А если хорошенько встряхнуть это заявление, то картина радикально переменится. Если вдруг все пойдет по плану, Уэбб принесет к ногам Тирни нажористый мосол. А Тавернер узнает об этом, стоя перед закрытой дверью и гадая, о чем они там совещаются.
Что ж, Диану Тавернер недооценивали и люди куда умнее и хитрее Паука Уэбба.
– И как ты собираешься утаить это от Лоточника?
Имелся в виду Роджер Лотчинг, с некоторых пор придирчиво, под лупой, изучавший все решения, принимаемые Риджентс-Парком, даже те, которые включали в себя вопрос «с гарниром или без?».
Паук Уэбб дважды моргнул:
– Используя людей из Слау-башни.