– Помогите снять пиджак, – его голос все еще звучал хрипло, но по крайней мере ему уже удавалось говорить целыми предложениями, а не отдельными фразами.
Сначала я помогла ему сесть, потом стянула с него пиджак. И тогда поняла, что желание снять его не было продиктовано удобством.
– У вас жар, – заметила я, левитируя пиджак в ближайшее кресло, чтобы не мешался.
– Это не страшно, – отмахнулся Фарлаг, снова ложась. Глаза он не открывал. – Могло быть хуже.
– Неужели? – не поверила я. Он не мог идти, едва не задохнулся, а теперь весь горит. Куда хуже?
Только тогда он приподнял веки и посмотрел на меня со странной улыбкой.
– Меня могло тошнить. Думаете, судороги – это неприятно? Как бы не так!
Невзирая на ситуацию, я не сдержала улыбку.
– Хорошо, что вы сохраняете чувство юмора.
– А что мне еще остается? – вздохнул он.
Его рука снова потянулась к вороту рубашки, но пальцы не слушались, поэтому пуговицы пришлось расстегивать мне. Только тогда я заметила, как сильно дрожат мои собственные руки.
– Где у вас ванная?
Он невыразительно махнул рукой, но мне этого хватило, чтобы определить нужное направление.
Меньше минуты спустя я вернулась к кровати Фарлага с полотенцем, смоченным в холодной воде, и обтерла его лицо, шею и грудь ровно настолько, насколько позволяли расстегнутые пуговицы.
Глаза ректора снова были закрыты, но во время моих действий на губах появилась та же самая улыбка.
– М-м-м, а у вас получается лучше, чем у Блэка. Мне приятнее, во всяком случае.
Его слова смутили меня, но я постаралась не подать вида. Сложила полотенце в несколько раз и положила ему на лоб как компресс.
– Зачем вы ушли один?
– Терпеть не могу, когда мои приступы случаются на глазах у толпы народа, – он недовольно поморщился. – Даже ваше присутствие для меня унизительно. Но от вас хотя бы есть толк.
– Вы могли умереть…
– Нет, не мог, – он снова тяжело вздохнул, приоткрыл глаза и посмотрел на меня. – Эти приступы никогда меня не убивают. Я уже оставался с ними один на один. Как бы ни было плохо, я всегда остаюсь жив. К сожалению. А вы? Зачем вы пошли за мной?
– Хотела кое о чем спросить, но это терпит до завтра.
Он кивнул, давая понять, что завтра – это хорошо, и снова опустил веки.
Я сцепила руки в замок, борясь с желанием забраться на кровать с ногами: хоть в спальне у ректора лежал ковер с толстым ворсом, мои босые ноги в тонких чулках заледенели, пока я шла по каменным полам коридоров и бегала по апартаментам в кабинет и обратно.
– Голова болит? – спросила я, не зная, что еще могу для него сделать, прежде чем будет уместно уйти.