— Мистер Спенсер, — позвала она. — Это я, Амелия Холланд.
— Амелия? — Внутри догорал огарок свечи, и в ее бледном, призрачном свете молодой секретарь показался девушке сильно осунувшимся, больным. Так что сердцу ее сделалось тесно среди жестких пластин затянутого корсета. — Что вы здесь делаете? И как… откуда у вас ключ от комнаты?
Девушка покраснела, хлопнув ресницами-крыльями, что тенями залегли на ее покрасневших щеках.
— Я услышала как-то от поваренка, что ключи от всех комнат хранятся у мистера Бартона. В том числе дубликаты. И я, — взволнованный вдох, — раздобыла необходимый.
— Вы сделали это ради меня? — удивился молодой человек. — Но почему?
Ох, Амелии стало так жарко, словно вся ее кровь превратилась в потоки расплавленной магмы и побежала под кожей, испепеляя ее.
— Я… вы знаете, мистер Спенсер, — пролепетала она, подаваясь вперед. — Вы знаете почему, мистер Спенсер. — И вдруг ткнулась губами в его сжатые губы. Именно ткнулась, как сделал бы это еще незрячий щенок: закрыв глаза и действуя наугад.
Губы Спенсера были нежными, как ей и мечталось, но слишком сжатыми, чтобы действительно их оценить. Он оказался таким благородным, что не воспользовался моментом: только слегка отодвинул ее, взяв за плечи, и произнес:
— Мисс Холланд… хмм, я очень польщен вашим признанием… хмм. Но, право слово, я совсем его недостоин! Тем более в сложившихся обстоятельствах…
— Не надо, не продолжайте, — оборвала его осмелевшая девушка. — Не желаю слышать ни слова о том, что вы виновны… Я знаю… я абсолютно уверена, вы не трогали Робба Маккинни! — заявила она с такой явной горячностью, что воздух в комнате загустел от избытка эмоций. — К тому же я знаю, кто действительно стоит за всем этим.
Как Амелия и ожидала, Даррен Спенсер, пораженный ее заявлением, выдохнул глухо:
— И кто же?
Ну хорошо, она ожидала чуть больше радостной экзальтации, больше восторга, а секретарь как будто боялся услышать ответ. Странный какой, никак ее поцелуй сделал его чуточку глупым! От любви такое бывает.
— Любовница графа, — сказала она, покосившись на дверь, которую, к счастью, прикрыла. — Я подслушала их с Бартоном разговор. Он опасался, что исчезновение Гортензии Хортон ее рук дело… — Краткая паузу и не менее горячо: — Это значит, она очень ревнивая, понимаете, мистер Спенсер? Очень ревнивая и готова на все. Возможно, те платья в комнате графа — ее, а не умершей графини, как мы было подумали. Вот этой женщине и не понравилось, что один из ее любимых нарядов отдали, пусть и на время, Гортензии: время пришло, и она отомстила. А повар… не удивлюсь, если его тоже убила она. Мало ли что между ними случилось!