Он молча наблюдает за мной, пока не произносит:
— У нас в доме все-таки водятся привидения, и ты только что столкнулась с одним из них…
Ах, лучше бы я столкнулась с полуистлевшим скелетом в белом, заляпанном кровью саване, чем увидела то… что увидела.
И признаюсь:
— Я только что видела твоего отца голым. — И, высказанная вслух, эта истина кажется только еще более ужасающей. Утыкаюсь лицом в раскрытые ладони…
— Совсем голым? Без ничего? — уточняет Алекс с неизменной насмешливостью в голосе. Хотела бы я воспринимать все так же легко…
— Нет, конечно, — шиплю не без осуждения, — он был в полотенце и…
— … И самого главного ты не видела.
— Боже, Алекс, ты просто невыносим! — стону я в голос. — Как мне теперь ему в глаза смотреть? Это просто катастрофа какая-то, жуткая, жуткая катастрофа мирового масштаба…
Алекса мое отчаяние лишь забавляет: он подкатывается ближе ко мне и таинственным шепотом осведомляется:
— А как ты вообще попала в комнату отца? Высматривала причину таинственных стуков?
Пронзаю его таким злобным взглядом, что он невольно пятится, если можно сказать такое про обездвиженного человека.
— Хорошо, я понял, — как бы догадывается он, — ты попала туда случайно… — И добавляет: — Так и не заморачивайся — отец все поймет.
Снова протяжно стону, словно раненое животное, и слышу стук с той стороны двери. Кидаю на Алекса перепуганный взгляд и налегаю на дверь всем своим телом…
— Помоги мне, — умоляю парня одними губами, но он то ли не понимает, то ли делает вид, что не понимает и продолжает смотреть на мои жалкие потуги по забаррикадированию двери со снисходительной полуулыбкой.
— Могу я войти? — раздается голос Адриана Зельцера, и я, краснея от натуги, пытаюсь воспрепятствовать его проникновению в мое далеко не тайное убежище.
— Надеюсь, на этот раз ты достаточно одет для того, чтобы не вгонять Шарлотту в краску? — отзывается Алекс, наслаждаясь разворачивающимся действом. — Боюсь, она была не совсем готова к твоей неприкрытому одеждой мужественности и теперь пребывает, как бы это помягче сказать, в некоем душевном раздрае…
— Я убью тебя! — произношу одними губами. Жаль нельзя сделать этого взглядом!
— Я вхожу, — говорит Алексов отец и толкает дверь от себя. Ему хватает минимального усилия, чтобы отодвинуть меня в сторону и появиться на пороге. Прикрываю глаза, готовясь ко встрече с неизбежным… и сразу за полузакрытыми веками вижу мужчину в одном полотенце с отлично развитыми грудными мышцами.
— Пап, не пугай моих бабочек, — слышу насмешливый голос Алекса и наконец открываю глаза. Наши с его отцом взгляды молча пересекаются…