Это не то, чего я хотела! Я должна… просто обязана быть без ума от его сына. А не иначе… Что за нелепая насмешка судьбы!
И тут же новая мысль настигает меня: если придется отложить учебу ради ухода за дедом, то это лишь к лучшему. Дистанцироваться от семейства Зельцер, обезопасить свое бунтующее сердце… Прекратить всякие контакты с Алексом, Юлианом и…
Пробирает холодом до костей, и я, завернувшись в одеяло, как бабочка — в кокон, падаю на кровать с таким отчаянием на душе, что даже дышать не могу. Только хватаю губами словно разряженный воздух и впадаю в сон, словно в обморок.
А хочется умереть…
Утром, не выспавшаяся, с больной головой, я провожаю деда на операцию.
Несмотря на все заверения, мне страшно до дрожи: вдруг что-то пойдет не так… Сижу в опустевшей палате и предаюсь горьким мыслям.
И вдруг:
— Привет, Лотти-Каротти! Как ты тут, держишься?
Я узнаю этот голос и вскакиваю со стула с улыбкой от уха до уха.
— Алекс! Как ты здесь оказался? — Бросаюсь к нему и заключаю парня в объятия. — Не ожидала тебя здесь увидеть.
Он, явно смущенный, запускает в волосы пятерню.
— Меня отец привез, мы здесь вдвоем.
— О, — произношу я, и мое лицо невольно краснеет, бледнеет. А потом я пугаюсь!
Я не хочу… хочу… не хочу… хочу, но боюсь ЕГО видеть…
— Он беседует с доктором Кляйном, сейчас подойдет.
— Ясно…
— Слушай, все будет хорошо, — неверно истолковывает парень причину испуга на моем лице. — Это не такая уж сложная операция: я вчера малость погуглил, так что знаю, о чем говорю, — посылает мне насмешливую улыбку — Через шесть дней твой дед будет прыгать по комнате на костылях! Брось, не накручивай себя, Лотти-Каротти.
Знал бы он, что это встреча с его отцом виной моим взвинченным нервам, рассмеялся бы в голос. Мы простились вчера, и казалось, что навсегда… А теперь он снова здесь, рядом, и сердце клокочет в груди, рвется наружу.
Все верно: я влюблена.
— Я не накручиваю… — начинаю возражать Алексу, но дверь открывается, и в палату входит Адриан Зельцер.
Как всегда, безупречный и… недоступный, как звезды.
— Здравствуй, Шарлотта, — приветствует он меня. И информирует: — Я поговорил с доктором Кляйном: он рассказал о реабилитации в постоперационный период…
— Да, мы тоже с ним говорили, — не даю я закончить ему. — Думаю, мы как-нибудь справимся.
Алекс глядит на отца, потом — на меня.
— А как же учеба? — интересуется он.
— Дедушка для меня важнее учебы, — отвечаю резче, чем хотелось бы.
Алекс с отцом переглядываются.
И он опять говорит:
— Слушай, у нас есть к тебе одно предложение… — Я вздергиваю вверх бровь. — Почему бы на период реабилитации вам с дедушкой не перебраться в наш дом…