— Шуманн, — подсказывает дед. — Моя фамилия Шуманн.
— Взаимно, герр Шуманн. Какими судьбами к нам?
И Алекс, не в силах сдержаться, встревает в их разговор:
— Шарлотта с дедушкой будут праздновать Рождество вместе с нами. Полагаю, ты счастлив услышать об этом?
Юлиан чуть изгибает широкую бровь и выдает с широкой улыбкой:
— Кот со двора — мышам раздолье. — А сам зыркает на отца, не выпуская моей стиснутой в ладони руки. И добавляет совсем другим тоном: — Буду рад нашему совместному застолью, — и тянет меня за собой. — Пойдем, у меня есть для тебя кое-что интересное…
Мне не очень хочется знать, что он для меня приготовил, да и дедушку оставлять неудобно. Но Юлиан столь решительно тянет меня за собой, что я не решаюсь противиться…
Вхожу в комнату парня и слышу, как он щелкает замком на двери.
Поворачивается ко мне и глядит чуть насмешливо.
— Как, готова к незабываемым впечатлениям? — спрашивает и тянет вслед за собой на край широкой постели. Садится, приподнимает мой свитер и припадает губами к оголившемуся животу.
Внутри у меня все сжимается в тугой узел… В висках стучит, сердце бьется о ребра.
Может быть, если я уступлю…
Может быть, если ЭТО случится…
Невольно ахаю, когда губы парня замирают у края бюстгальтера, а руки, оглаживая кожу спины, нащупывают застежку.
— Юлиан…
Он опрокидывает меня к себе на колени и задирает свитер чуть выше.
— Что, нравится? — обжигает горячим дыханием кожу. — Нравится, как я это делаю? — застежка бюстгальтера ослабевает, и язык Юлиана обводит полукружие моей левой груди. — Давай избавимся и от этого, — шепчет он, касаясь пуговицы моих джинсов.
У меня внутри словно пожар: он разгорается ярче и ярче — я с трудом понимаю, что делаю.
— Вот увидишь, тебе понравятся мои ласки, — шепчет парень, стискивая ладонью сосок.
Это и больно, и сладко одновременно… Я стону, когда он кладет меня на кровать и наваливается всем телом. Заводит колено мне между ног, касается там, где…
— Я не могу, — шепчу через силу, — не сейчас… Рядом мой дедушка.
Юлиан словно не слышит и продолжает ласкать мое тело, и я не знаю, чего хочу больше: чтобы он продолжал или все-таки остановился.
Разум и чувства противоборствуют между собой.
— Юлиан… — Он тянет по ногам мои джинсы. — Юлиан, я не могу. Пожалуйста! Не сейчас…
— А когда? — почти зло кидает он мне, и я вижу лицо с расширенными зрачками.
— Нельзя распалить парня и продинамить его. Это, знаешь ли, очень жестоко, Шарлотта. Я, черт возьми, хочу тебя, детка! — кидает он, тяжело сглатывая. Так, что кадык дергается… — Я хочу трахнуть тебя, Шарлотта Мейсер.