— Еще там сказано: прощайте врагам вашим, благотворите ненавидящим вас. И ударившему тебя по щеке подставь и другую…
Хэмптон улыбнулся.
— Вы полны сюрпризов, дорогой друг: не думал, что вас интересует Писание, — признался он.
Теперь улыбнулся Аддингтон. Как будто бы даже смущенно…
— Вы, должно быть, слыхали: на войне нет атеистов. Под пулями каждый вспоминает о боге, молится неистовее, чем когда-либо в жизни, — ответил он.
— Каково было быть там, на Трафальгаре? — вопросил вдруг собеседник.
И Аддингтон признался без тени жеманства:
— Страшно. По-настоящему страшно, — и снова поглядел в окно. — Никому не желаю чего-то подобного.
Хэмптон глядел на него пристально, позабыв на мгновение о пистолете: казалось, что-то подспудное, тайное бродило в его голове. Аддингтон этого не видел: его одолевали другие мысли. Воспоминания… Он поправил очки на глазах.
— Лиззи вам отказала? — без перехода поинтересовался Хэмптон. — Вам удалось с ней поговорить?
— Прямого отказа не было, сэр, — случившееся в доме помешало ей его высказать — однако ее отношение ко мне вполне определенно: она испытывает самое горячее предубеждение. И неволить ее своим предложением было бы преступно… Простите, что не оправдал ваших надежд.
Хэмптон покачал головой.
— Я предполагал нечто подобное. Лиззи хоть и мнит себя знатоком человеческой натуры, склонна к юношеским порывам и неверным суждениям… Позвольте мне переговорить с нею повторно. Мое доброе расположение полностью на вашей стороне!
— Благодарю, — Аддингтон мотнул головой. — Слышать такое чрезвычайно лестно, учитывая к тому же краткость знакомства.
— Одним достаточно поглядеть в глаза, чтобы понять натуру…
— В таком случае, прав я, не снимая очков, — заметил мужчина с толикой самоиронии. — Не стоит каждого пускать в душу.
— Полностью согласен, — в том же тоне отозвался собеседник. — А с Лиззи я все же поговорю… сразу по возвращении. — И он снова вернулся к чистке пистолета.
Часы в холле пробили пять, дом начал просыпаться. Горничные занялись чисткой каминов, на кухне развели огонь… Мистер Хэмптон велел заложить экипаж — в шесть их ждала встреча на пустоши. Он не желал доставлять удовольствие своим опозданием…
И не доставил: они с Аддингтоном прибыли раньше положенного срока, кутались в плащи, исторгая облачка пара и наблюдая за дорогой. Вскоре появился второй экипаж, прогромыхал по замерзшей дороге и замер в нескольких ярдов от экипажа Хэмптонов. Капитан Мэннинг вышел из него первым, капитан Джексон, Хэнсли и доктор Харди появились следом за ним.
— Доброе утро, господа, — поприветствовал их мистер Хэмптон, и Мэннинг скептически отозвался: