Я знаю, что на самом деле она давно простила меня и ворчит лишь для вида, а потому выношу все это безропотно, с толикой снисходительности на лице…
У Ника вообще все получается превосходно, — наконец провозглашаю я многозначительно. Хелена вскидывает на меня свои голубые, как у сына глаза…
Ох, молчи лучше! — отмахивается она от моих слов, но я знаю, что те прятны ей, как и любой другой матери.
Я рада, что однажды, подобно сейчас Лизе, ты укачивала на руках нашего Доминика…
Перестань! — снова произносит Хелена дрожащим голосом. — До слез хочешь довести?
Я просто говорю «спасибо».
Глупая Джессика, — шепчет она сквозь слезы, — это тебе спасибо за внучку! И вообще перестань меня изводить своими извинениями… Я вижу, что мой сын счастлив… и ты счастлива с ним, что мне еще, как матери, может быть нужно?
Мы улыбаемся друг другу сквозь слезы, и Ник, вошедший в этот момент в палату, смотрит на нас большими, недоуменными глазами.
Я вижу, вы тут не скучаете без меня, — насмешливо кидает он, приближаясь и целуя меня в губы.
И мысленно я благодарю Бога за все, что было мне отмерено в этой жизни и за все, что мне еще предстоит…
Я чувствую себя непозволительно счастливой, ведь на моем небосклоне зажглась еще одна маленькая звезда!
«У каждого свои звезды, милая. Никогда не переставай смотреть на них!»
Спасибо, папа, что научил меня этой простой истине, спасибо, родной, за все…
Конец.