– Дело не в тебе, а в людях, которые знали их в «прошлой жизни». Даже несмотря на то что большинство этих гениев попали к нам на базу больше десятка лет назад, есть риск, что их могут узнать в большом мире. Потому что теперь… теперь они возвращаются.
– Влад, ты хочешь сказать, что процесс запущен? Жители базы будут возвращаться в Москву? И что всем нужно будет делать пластические операции, меняться до неузнаваемости? – удивилась и одновременно воодушевилась я.
– Нет, если эти люди успешно представят правительству нашу стратегию, приведут доказательства своих открытий, умений и перспектив, то мы постепенно переведём в столицу всех базистов и добьёмся для всех государственной защиты. Для осуждённых будем просить полной амнистии и снятия всех обвинений. Но, Рита, эта радужная перспектива ожидает нас только в том случае, если у первой группы, которая отправится в лоно правительства, всё получится. В своих людях я не сомневаюсь, но очень важно также, чтобы их правильно поняли и приняли.
– А если этот план сорвётся? Тогда мы останемся здесь навсегда?
– Тогда мы придумаем другой план. Но пока я сосредоточен только на этом деле. В течение ближайших месяцев всё решится, по крайней мере наша судьба на ближайшие годы уж точно. Так что держи кулачки! – улыбнувшись, подмигнул мне Влад.
После этого разговора я действительно «держала кулачки». Дни тянулись медленно, я замечала, что некоторые базисты меняются внешне всё больше и больше. Каждый раз, встречая одного из них, я разочаровывалась – они ещё здесь. Но впервые за много лет я смотрела на них не с равнодушием и брезгливостью, а с надеждой – надеждой на то, что эти люди избавят меня и моих детей от многолетнего заточения.
Через пару месяцев я отметила, что в течение нескольких дней я не встречала на базе ни одного «оборотня». Влад ходил напряжённый и немного нервный. Как-то вечером за чаем я спросила у него шепотом:
– Началось?
Он только едва заметно кивнул и удалился в спальню.
Больше мы не обсуждали эту тему, я не задавала вопросов, потому что знала: о результате этого судьбоносного мероприятия я узнаю первая.
Утром семнадцатого мая меня разбудило нежное весеннее солнышко. Я сладко потянулась в кровати. Настроение было на удивление приподнятое. Время – полдень. Вот это поспала! А где же дети, почему не разбудили меня до сих пор? Я выглянула в окно: семейная идиллия – Влад играл с детьми во дворе. Я лениво поплелась на кухню – на столе немытая посуда. Надо же, и завтраком накормил сам, что за праздник? Тут мой взгляд упал на календарь, и настроение моё резко упало. Как я не любила этот день, как я боялась его! Да ещё эта круглая дата – тридцать лет – не предвещала ничего хорошего.