– Тебе не следовало оставлять её одну, – раздался за дверью голос Жданова.
– Прошу прощения, но она не вызвала у меня никаких подозрений. К тому же она ещё слишком слаба. А вы просили поставить вас в известность, как только Маргарита придёт в себя, – железным тоном парировал Виталик.
– Ладно. Подожди меня тут. Я её сам осмотрю.
Дверь со скрипом распахнулась, и я краем глаза увидела знакомый высокий силуэт. На смену тёмным одеяниям, которым Влад отдавал предпочтение в последние годы, пришли светлые пастельные тона. Светло-розовая рубашка выглядывала из-под небесно-голубого медицинского халата. Хотя Влад и не был врачом по образованию, но, благодаря навыкам, приобретённым в подземных лабораториях базы, и медикам, которые в них трудились, он, без сомнения, мог бы претендовать на звание доктора медицинских наук. Поэтому его сегодняшний наряд был вполне оправдан.
Он медленно приблизился к моей койке и присел на стул. Долго оглядывал меня с головы до ног с серьёзным задумчивым видом. Наконец, тяжело вздохнув, слегка коснулся моего плеча и плавным движением провёл кончиками пальцев до самого запястья, ненадолго останавливаясь в тех местах, где у меня были ссадины и ушибы. Всё тем же боковым зрением я увидела, как он нахмурил брови, из-за чего лицо его приобрело ещё более озабоченный вид. Затем он провёл ладонью по моим волосам, как будто поглаживая по голове, а свободной рукой обхватил мою ладонь и прильнул к ней своей щекой.
Вот он момент истины. Жданов никогда не терял интереса ко мне. С самого моего появления на базе. Если не раньше. Он с завидным терпением ждал того дня, когда воплотит в жизнь свой план и превратит всех базистов, включая меня, в безвольных зомби. Вот каков был его расчёт. Вот почему ни разу после моего твёрдого отказа сблизиться с ним он не предпринял ни одной подобной попытки. Влад с самого начала знал, что всё будет так, как он решит. И он не прогадал. Хоть я и не зомби, но он дотрагивается до меня, бесцеремонно поглаживает мою руку, а я лежу и смотрю в потолок, подобно тряпичной кукле, не смея его остановить.
В этот момент я подумала о том, что пока у меня всё же есть выбор. Я могла бы рассекретить себя прямо сейчас, и тогда меня, скорее всего, отправили бы в заточение ко всем, кто сумел избежать Затмения, в том числе и к Жану. Но гарантии, что события разовьются именно таким образом, не было никакой. А даже если бы я и воссоединилась с Жаном – пусть именно этого я хотела сейчас больше всего на свете, – что мы могли бы сделать против Жданова, находясь в неволе? Ничего. Только дожидаться, пока он найдёт способ подчинить себе и нас. Если же я всё-таки продержусь и не вызову подозрений у Влада, то у меня будет хотя бы шанс вникнуть в то, что произошло, разведать обстановку и понять, какую участь Жданов уготовил заключённым. Поэтому второй вариант поведения по-прежнему оставался единственно верным.