Неразрешимая, на первый взгляд, проблема, решалась просто. Если законная жена не может или не хочет обеспечить тебя наследником, то это может сделать другая женщина. А законная жена встанет перед фактом — поскольку ты устранилась, мне пришлось решать эту проблему без твоего участия. Люблю, уважаю, ценю, но своего ребенка тоже хочется… Ирка поймет, она вообще понятливая и ей с ним так же хорошо, как и ему с ней. Да и вообще многие мужчины живут на две семьи, при условии, что доходы позволяют им подобную роскошь. Если все честно, открыто, без утайки, то никто из женщин не будет чувствовать себя уязвленной. Одна будет признательна тебе за то, что ты не хочешь с ней расставаться, а другая будет радоваться тому, как ты ее любишь и тому, что у тебя с ней общий ребенок. По-научному это называется «полиаморией» — множественной любовью.
— Когда и где? — коротко спросил Кирилл, отрываясь от просмотра «Бриллиантовой руки» (старые советские комедии он считал лучшим релаксирующим средством).
— Чем раньше, тем лучше! — хмыкнула супруга. — То есть — завтра. Только учти, что ехать придется в Подольский район, за тридцать километров от МКАД. У них там коттедж.
«Вот уж радости», с тоской подумал Кирилл. Но деваться было некуда — с директором школы, в которой учится твоя падчерица, нужно дружить.
Коттедж оказался огромным трехэтажным строением, при взгляде на который Кириллу вспомнился Воронцовский дворец в Петербурге. «Неплохо живут педагоги, — одобрил он, поднимаясь по широкой пятиступенчатой лестнице. — Только плачутся постоянно, что денег нет».
Пациент, которого звали Василием Мефодьевичем, оказался из начитанных, набравшихся с бору по сосенке, да по верхушкам, медицинской премудрости. «Справочник практического врача» соседствовал на прикроватной тумбочке с книгой «Чеснок-спаситель» какого-то П. И. Неунывайко и «Пособием по очистке чакр».
— Интересуюсь! — с вызовом сказал пациент, перехватив взгляд Кирилла. — А что прикажете делать, если доктора в наше время ничего не соображают? Не про вас, конечно, будь сказано. Вот и приходится…
На знакомство с многочисленными выписками у Кирилла ушло полчаса, несмотря на то что читал он их бегло, выхватывая глазами самое важное. Сразу же после выхода в отставку, Василий Мефодьевич начал обстоятельно заботиться о своем здоровье. А чем еще мог заняться оставшийся не у дел полковник-артиллерист? Внуки взрослые, работать при наличии дочери-директрисы и зятя-телевизионщика смысла нет, никаким хобби за всю жизнь так и не обзавелся, а творческие способности начисто отсутствуют. При таком раскладе остается одно — лечиться. Два или три раза в году Василий Мефодьевич проходил курсы стационарного лечения в самых разных медицинских учреждениях, городских и ведомственных, причем нигде не бывал дважды, потому что качество лечения его не устраивало. Всякий раз ложился с надеждой, а выписывался в негодовании, потому что идиоты-врачи не могли дать Василию Мефодьевичу того, что он хотел от них получить — второй молодости в сочетании со здоровым организмом. Шарлатаны-нетрадиционщики тоже не оправдывали возлагаемых на них надежд, несмотря на то, что обещали очень многое. Короче говоря, Василий Мефодьевич был типичным примером «хронического пациента» (так врачи называют тех, кто лечится ради лечения, то есть — мается дурью). Но в последнее время его действительно прижало — давило в груди, стойко держалась повышенная температура, тянуло поясницу и вообще было как-то не по себе. Сам Василий Мефодьевич связывал ухудшение самочувствия с недавним пребыванием в урологическом отделении госпиталя ветеранов, где его обследовали по поводу подозрения на опухоль мочевого пузыря.