Тане было пятнадцать, когда насмерть угорел отец. Выпил, как всегда под вечер, да и заснул прямо на мокрой скамейке, там, где мылся, ― банька топилась по-черному, заслонку надо было открыть вовремя…
Мать с того времени плохая стала, пила много даже по их, деревенским, меркам. Не прошло и года, как опустилась совсем, на старуху грязную похожа стала, а ведь еще и сорока лет не стукнуло.
Как уж умудрилась Таня доучиться в школе, она и сама теперь понять не могла, ведь голодала часто, да и носить было нечего. Соседи помогали, конечно, но у них своих бед полно, не богачи, картошки под весну ведро-другое подбрасывали, хлеба там, а вот с одеждой совсем плохо было ― у них мальчишки подрастали, помоложе Тани. Другая бы совсем отчаялась в обносках, а она ― нет, ничего, характер хороший достался, независтливый, мягкий.
Девочка училась, как могла, терпела материны выходки, притаскивала ее домой, когда та засыпала где-нибудь на улице, мыла в баньке, укладывала спать.
После школы Таня растерялась: работы в их поселке почти что и нет, но выручила учительница, которая пристроила ее к своей родственнице в библиотеку, в райцентр. Ездить, конечно, далековато, и зарплата крошечная, но девушка была рада ― работа чистая, спокойная, а книги читать Таня любила с раннего детства.
Чтение по-прежнему оставалось главным ее занятием. Таня делала все, что велела ей Валентина Михайловна, заведующая библиотекой, еще и полы намывала, и окна ― трудно, что ли? ― но народ в райцентре книг почти и не читал, так что посетителей было мало, а времени много ― бери себе любые книжки ― и читай. Кроме работы и забот о пьющей матери, в жизни девушки ничего не было ― молодых мужчин в их краях мало: кто посмышленей, уезжал в поисках работы в другие места, кто поплоше, спивался за компанию со старшими, очень быстро.
Время от времени в родной деревне играли свадьбы, но все реже, и новые семьи очень быстро становились такими же, как другие, ― с криками, пьяными драками, больными детьми. Но Тане и такого счастья не досталось ― она была скромной и не слишком красивой девушкой.
Однажды Валентина Михайловна послала Таню в местный приют ― отдать несколько списанных детских книжек. Приют располагался недалеко, в половине дома, другую половину которого занимал детский сад. Была уже глубокая осень, под ногами похрустывал первый, тонкий лед на лужах, Таня поеживалась в своем всесезонном пальтишке и мечтала поскорее добраться до приюта, чтобы согреться, а может быть, и выпить горячего чаю. В помещении, где сидели дети, было очень холодно, почти как на улице. Женщины, которые присматривали за сиротами, сказали, что топят они углем, а уголь кончился, когда привезут ― неизвестно. Чаю, правда, дали, сказали «спасибо» за книжки, да и простились. Но Таня с тех пор стала приходить туда часто. Может быть, ей просто некуда было больше идти в свои свободные дни, не о ком заботиться, а может быть, глядя на абсолютную неприкаянность здешних ребятишек, ей казалась не такой уж плохой своя собственная жизнь… Кто знает?