Альберт Швейцер. Картина жизни (Фрайер) - страница 29

Эта работа Швейцера послужила основанием для назначения его приват-доцентом теологического факультета университета.

Здесь уже четко проступает всеобъемлющее и постоянное обращение к любви, которому было суждено сыграть столь важную роль на последующих этапах его жизненного пути...

Нет ничего удивительного в том, что Швейцер с позиции философа критикует современное ему общество, как, впрочем, и общество на протяжении всего XIX века. Если Швейцер-теолог пришел к вполне самостоятельным выводам, то и Швейцер-философ скоро осознал прискорбно низкий уровень человеческого сосуществования. Он понял, хотя это и не было неожиданным для философа той поры, что культура так называемых просвещенных наций с их цивилизацией, образованностью, искусством и этикой пребывает в критическом состоянии и клонится к упадку. И если мысль его еще не обрела конструктивной практической формы, то уже само по себе обращение к философии культуры неизбежно должно было привести его к важным выводам. Толчком к этому в значительной мере послужило уже цитировавшееся выше замечание одного из гостей в доме Курциуса.

Много месяцев подряд Швейцер с большим увлечением занимался философией культуры. К этому периоду относится и его увлечение Гете, которому суждено было продлиться всю жизнь. Гетевское «В начале было дело» становится для Швейцера на только чисто философской формулой бытия. Эти слова сделались основным принципом как для Швейцера-философа, так и для Швейцера-богослова. В тот период он еще не считал себя страстным приверженцем идей Гете — это произошло лишь спустя несколько десятилетий. Но гуманистический образ мыслей поэта оказал на него бесспорное влияние.

В 1900 году был опубликован сборник «Девятнадцатый век», где среди двадцати четырех статей на темы философии культуры была и статья Швейцера «Философия и общий уровень просвещения в XIX веке». Пусть в этой статье автор еще не высказывал новых, оригинальных мыслей по поводу изменения существующего положения, добросовестный обзор положения уже сам по себе представлял критику.

Удивительно, однако, почему Швейцер, жизненный путь которого, насыщенный множеством интересных событий и дружбой со многими выдающимися людьми, всегда был в той или иной мере отягощен материальными заботами, вследствие чего сам он все явственнее ощущал социальную несправедливость, ни разу прямо и открыто не вмешался в социальную борьбу своего времени? K концу XIX века социальные противоречия стали очевидны для любого мыслящего человека. Это побуждало молодых людей, воодушевленных идейными устремлениями, занять определенную позицию в борьбе. Казалось бы, сказанное должно было в первую очередь относиться к Швейцеру, ведь как философ он уже давно осознал эти противоречия, а как художник лучше кого бы то ни было должен был понять чувства обездоленных!