— Постараюсь, — я неопределенно пожал плечами. — Возьми на всякий случай еды побольше, да пилюли не забудь.
— Я что дурак? — удивился Толстой. — Прием курса пропускать?
— Значит, договорились? — я протянул Ивану руку.
— Договорились, — товарищ крепко сжал мою кисть. — Завтра я весь день с Ромой. Но помни, ты обещал!
* * *
Второй разговор случился с Пылаевым… в туалете.
Ну как разговор… Воспитательная беседа.
Я только сделал все дела и вышел, чтобы помыть руки, как по туалету разнеслось:
— Эй, чухонец!
Пылаев стоял, прислонившись к стене и с брезгливостью смотрел на меня.
Если бы не туалетная кабинка, расположенная слева от него, его поза могла бы считаться эффектной и даже пафосной.
Увы, но клочок туалетной бумаги, валяющийся на полу портил всю картину.
Голова у меня была забита планами на выходные и тайным побегом из гимназии, поэтому я лишь недовольно поморщился.
Рыжий мститель со взрывным характером совершенно не вписывался в мои планы.
— Ты что оглох? — Пылаев покраснел от злости, от чего его лицо приняло забавный малиновый оттенок и отлепился от стены.
— Вот ей-Богу не до тебя, — доверительно сообщил я Пылаеву, закрывая кран и стряхивая воду с рук. — Извинись за чухонца прямо сейчас, и я не буду ломать тебе челюсть.
— Такие как ты не понимают, что такое уважение, — глаза Пылаева фанатично сверкнули, а руки вспыхнули огнём. — Такие как ты позорят дворянскую честь!
— Ой да брось, — я поморщился от подросткового пафоса. — Много чести в том, чтобы кошмарить новичков?
— Каждый должен знать своё место, — высокопарно ответил Аден, медленно приближаясь ко мне.
— Аден, — я предпринял последнюю попытку достучаться до разума гимназиста. — Кто такие дворяне? Это те, кто раньше всех прибрали к своим рукам власть и объявили о своем привилегированном положении. Без свежей крови, дворянство обречено на деградацию.
— Чушь!
— Идея исключительности всегда приводит к большим проблемам, Аден, — я покачал головами. — И единственное, что может помочь дворянству сохранить свои позиции — это Честь.
— Не быдлу рассуждать о Чести! — Аден замер в двух шагах от меня, изо всех сил стиснув полыхающие жаром кулаки.
— Давай я тебе покажу свой мир, а ты потом скажешь кто быдло, а кто нет?
— В голову мне залезть хочешь? — вспыхнул Пылаев.
— Ой да нужен ты мне… — я закатил глаза. — Последний довод, Аден. Скажи, почему рядом нет Громова или Ги’Дэрека? Почему Толстой здоровается со мной за руку, а Дубровский чуть ли не братом назвал?
— Они глупцы! — прошипел Пылаев. — И вообще!
— С таким ограниченным кругозором и категоричностью тебе никогда не стать главой рода, — я с сожалением покачал головой. — Не стоит туалетная разборка репутации рода.