Правильно, настало время отдавать долги.
* * *
Двадцатого февраля в Сент-Августин вернулся Дукас. Вернулся он в несколько расстроенных чувствах. Его новая шхуна показала себя просто превосходно, а вот товар не пошёл.
Его обычные контрагенты неожиданно предложили совсем другие цены на многие товары, а сигары у него вообще не взяли. И я подозреваю, что это из-за меня, вернее из-за той истории с Кросби.
Поэтому я решил поговорить с Дукасом, хватить ему заниматься контрабандой, настало время выходить из тени.
Мы сидим на открытой терраске таверны "дел Кабалло". Я несколько раз обедал в этом месте в двадцать первом веке и сейчас нахожусь в том же интерьере, мелочь но приятно, маленькая частица прежней жизни.
Однако я опять отвлёкся.
Дукас мрачен, пьёт ром, курит вонючую трубку, я сам курю, но то что он забил просто ужасно.
– Друг мой, – говорю я, – может хватит уже бегать от таможенников? Все эти твои ром, сигары, красное дерево и шкуры аллигаторов это мелко.
– Мистер Гамильтон, а чем мне еще заниматься?
– Работать на меня и только на меня. Ты получишь намного больше, просто возя мои плащи, абсолютно легально, хочу заметить.
– Но у вас уже шхуна моего сына и вы купили с де Ремедиусом фрегат. Зачем еще корабли?
– Этого мало, очень мало. Скоро мне понадобится не два корабля, а десять, а то и двадцать.
– Мистер Гамильтон, это сопоставимо с Британской Ост-Индской компанией.
– Ну и что?
– За ней стоит корона, а вы частное лицо, – я оглянулся и увидев что мы на террасе одни, высыпал перед Дукасом десяток изумрудов.
– А за мной стоит вот это, – понизив голос я продолжил, – ты же помнишь, сколько мы с Яннисом подняли этих камней. Они стоят миллионы. Доходы США в прошлом году это чуть больше тридцати миллионов долларов. Если я прав, эти камни стоят миллионов пятнадцать.
У меня запершило в горле, я залпом осушил бокал вина и продолжил:
– В моем поместье лежит половина американских доходов за год. Но лежит мертвым грузом, чтобы эти деньги стали реальностью мне нужны люди. Мне нужны те кому я могу довериться и послать в Европу. В Лондон, в Париж, в Амстердам, в Санкт-Петербург, только там я получу за них реальные деньги.
Те, кто могут дойти, продать эти изумруды и вернуться. Пока, рядом со мной только один такой человек, правда, он возит ром в Бостон, а сейчас сидит в этой таверне и дуется на жизнь.
А вот Дукаса проняло, отложил свою трубку и думает, я буквально вижу как в его голове возникают мысли.
– Мистер Гамильтон, – перебиваю его и говорю:
– Александр, для тебя я Александр.
– Да, простите, хмм, прости, Александр. А как быть с де Ремидиесом?