Тишина оглушила меня. Они всегда слишком всеобъемлющая, слишком навязчивая. Я захотел выключить её. Чтоб она перестала стискивать меня, пугать, заставлять слышать звуки, которые издаёт моё тело.
Посмотрите… Только не шуршите, не чмокайте своими губами, не швыркайте своими носами. С потолка на меня смотрит маленький, рыжий муравей. Он хочет сожрать меня, он видит, как я включаю телевизор, чтобы забыть о боли во всём теле, как я щелкаю каналы. На одном поют дети, на другом показывают сериалы по ментов, на третьем рассказывают сказочную историю о любви.
«Они были — словно принц и принцесса», — высокопарно молвил голос за кадром.
Красивая девушка в дорогом белом платье вдохновенно смотрела на мужчину. Высокого, элегантного, в дорогом костюме и блестящих туфлях. И всё-таки любовь — для красивых. Когда красивые люди влюбляются, это выглядит органично, нормально. А вот если любовь появляется в теле такого, урода, как я, то это выглядит как минимум непонятно и странно.
По всем каналам прыгали люди, огромные и вроде как искусственные. Хотя нет. Наверное, это я — искусственный, а они как раз — самые настоящие.
Дальше — новости. Корреспондент рассказывал о новых российских танках, на экране мелькали какие-то ракеты, направленные в сторону США. Вроде бы всё это — демонстрация силы. Но стоит взглянуть в окно, и понимаешь, что силы здесь никакой нет. Один абсурд.
По спортивному каналу показывали фигурное катание. Выступала какая-то американка. Шаблонно-симпотичная, улыбчивая. Похер. Не понимаю, что может быть интересного в фигурном катании, но оставляю его в рамке телевизора. Это лучше, чем ложь в новостях или отупляющие тв-шоу. Лучше, чем пустота, которая заливает керосин в ушные отверстия.
Всё тело болело. Муравей видел, как я подходил к зеркалу и осматривал свои жёлтые зубы. Ни одного не выбито. Слава Богу. Лишь синяки на лице, на спине, на животе, на ногах. Ничего страшного. Лицо моё и так может вызывать лишь отвращение — его не сделают хуже несколько синяков. Спину и живот всё равно никто не увидит. Всё нормально. Только тело болит. Оно наполовину фиолетовое. Интересно. Можно увидеть на коже электрические облака, но я их не взамечаю. Там — только синяки. Ничего больше.
Протираю раны спиртом. Нюхаю спирт. Запах помогает развеять пустоту. Вместо неё на пару секунд появляется тошнота. Такой себе обмен, не правда ли?
Я открывал зелёнку, обмазал ею все чёрточки своего тела, из которых текла красная жидкость. Как из мусорных пакетов со свеклой… Боже, как же они воняют. Вряд ли я пахну лучше.