– И эту правду ты видеть не хочешь, так?
Он хмыкнул.
– Давай просто скажем: то, что запасы рома почти истощились – это и хорошо, и плохо.
– Это было наше предательство?
Танакалиан терпел взгляд задавшей вопрос железной женщины сколько мог и отвел глаза.
– Смертный меч, вы прекрасно знаете, что мы не могли добраться до них вовремя. И наша неудача вызвана обстоятельствами, а не отсутствием верности.
– В кои-то веки, – ответила она, – вы говорите мудро, сэр. Завтра мы отправляемся в лагерь Охотников за костями. Приготовьте эскорт – пятьдесят наших братьев и сестер – целителей и самых опытных бойцов.
– Понимаю, Смертный меч.
Она изучающе взглянула на него и снова перевела взгляд на залитый нефритовым светом южный небосклон.
– Даже если не понимаете, сэр, они поймут.
Ты загнала меня в угол, Смертный меч. Вынуждаешь меня. На твоем пьедестале только одно место – для тебя? А что будешь делать, когда окажешься лицом к лицу с адъюнктом? И с Брисом Беддиктом?
А главное, что ты знаешь о предательстве? Я вижу меч в нашем будущем. Вижу кровь на его лезвии. Вижу изморцев, в одиночестве противостоящих невероятным силам.
– И на переговорах, – сказала Кругава, – вы будете придерживаться нашей точки зрения, сэр.
Он поклонился.
– Как пожелаете.
– Она была ранена, – продолжала Кругава. – Мы окружим ее самой надежной стеной, чтобы защитить.
– Защитить, сэр?
– Как дикие киты, Кованый щит, если кто-то из них нездоров.
– Смертный меч, это ведь будут более-менее переговоры союзников. Наш, если можно так выразиться, клан не подвергался нападению. Никаких акул. Никаких дхэнраби, никаких гахрелитов. От кого ее защищать?
– Хотя бы от ее собственных темных сомнений. Не могу сказать точно, но боюсь, она из тех, кто готов грызть собственные шрамы, чтобы смотреть, как они кровоточат, чтобы почувствовать вкус крови.
– Смертный меч, как мы можем защитить ее от самой себя?
Кругава помолчала, а потом вздохнула.
– Обострите внимание до предела, изгоните все тени из разума, зажгите ярчайшим серебром уверенность. Мы возвращаемся на свой путь со всей решимостью.
Он снова поклонился.
– А теперь ступайте, – сказала она.
Танакалиан развернулся и пошел прочь с холма. Ровные ряды костров поблескивали в низине перед ним, играя на холсте палаток светом и тенями. В пяти тысячах шагов к западу виднелось другое свечение – лагерь болкандцев. Переговоры друзей, союз. А может, нет. Болкандо не укладывается в эту схему.
Говорят, она была контужена, но поправляется. Говорят, что-то невероятное произошло над ее бесчувственным телом на поле боя. Говорят – с какой-то свирепостью в глазах, – что в тот день Охотники за костями пробудились и сердцем заслонили бесчувственное тело адъюнкта