Десятый дневник (Губерман) - страница 48

На первую страницу
что нет абсолютной свободы на свете,
есть разные виды её недостачи.
* * *
Явилась кошмарная ясность
сегодня в предутреннем сне:
огромное слово «напрасность»
возникло на белой стене.
* * *
К научному я не причастен процессу —
не жалко ничуть и не хочется;
Творец потому не мешает прогрессу,
что знает, чем это закончится.
* * *
Давно уже лежит на мне печать
шута, весельчака и балагура,
но мне теперь уютнее молчать,
живую жизнь оглядывая хмуро.
* * *
Неужто исполняет волю Божью,
повсюду умножая зло на свете,
пропитанное кровью, страхом, ложью
сегодняшнее время на планете?
* * *
Сужая свой культурный кругозор,
читаю только чтиво легковесное —
конечно, это слабость и позор,
но очень уж занятие прелестное.
* * *
Гиены, хорьки и шакалы
вчерашней кровавой орды —
сегодня уже аксакалы
и прошлым заметно горды.
* * *
Я на гастролях виски пью,
его в себя я щедро лью,
боясь, чтоб местная вода
мне не наделала вреда.
* * *
Этот парадокс не обсуждается,
числясь по разряду дел естественных:
дьявол в человеке пробуждается
от идей высоких и божественных.
* * *
В утопиях некое есть вещество —
оно недоступно для глаз,
но, духом добра обуяв большинство,
наркотиком селится в нас.
* * *
От выпивки немедленный эффект —
светлей и гармоничней бытиё.
Единственный у выпивки дефект —
возможное отсутствие её.
* * *
Мы много уже знаем и умеем,
мы деньги с пониманием меняем,
и только в отношении к евреям
мир невменяем.
* * *
Искра Божия не знает,
рассекая облака,
что порою попадает
в пустозвона-мудака.
* * *
Эта времени трата пустая
на картину похожа печальную —
ту, где слов оголтелая стая
рвёт на части мыслишку случайную.
* * *
Среди мятущихся спасателей
российской гордости и чести
полным-полно кровопускателей,
мечтающих собраться вместе.
* * *
Кошмаров будущих раскаты
при всей их дальности
уже слышней, чем адвокаты
гнилой реальности.
* * *
Ещё пока держу понты,
не заикаюсь о подмоге,
но стали лестницы круты,
и удлинились все дороги.
* * *
Но что мне в качестве итога
себе сказать? Мету пургу.
И знаю нынче очень много.
Но только вспомнить не могу.
* * *
Увы, моё усердие и рвение
исчезли без малейшего следа,
когда ко мне явилось откровение
о глупости настырного труда.
* * *
Нет, о любви писать я не устал —
сменилось жизнечувствие моё:
души моей таинственный кристалл
как раз и помутнел из-за неё.
* * *
Мой дух ослаб: любое возражение,
хоть речь идёт о полных пустяках,
родит во мне тупое раздражение,
и плохо я держу себя в руках.
* * *
Колышется зловещая заря,
готовя мир к жестокому утру,
и Бог уже печалится, что зря
затеял на Земле свою игру.
* * *
У страха есть ужасные последствия:
он может развалить любое братство,
Следующая страница