Замечание по поводу еще одной детали. Перевод льоть; выражением «верность Божья» стал таким важным, каким он не был для меня самого. Юлихер даже считал, что по этому поводу я ощущал «радость исследователя», о чем мое первое предисловие говорило немного романтично. Здесь, прежде всего, необходимо признать, что духовный отец этого новшества - Рудольф Лихтенхан (Liechtenhan). Он в письме обратил мое внимание на возможность такого перевода и одновременно открыто выступил в его поддержку. Ввиду широкого протеста я немного сохранил число мест, в которых предпочитается такой перевод (в неприятном обилии он встретится его противникам только в 3-й главе), и могу в остальном лишь заверить, что тем самым я хотел только указать на многогранность понятия, что, очевидно, едва ли возможно при привычной передаче выражением «вера» (я не стал педантично обобщать употребление слова «верность»). То, что понятие действительно трудно передать, очевидно ввиду Рим 3:3, известных вариантов Авв 2:4 LXX и ввиду аналогичной ситуации в случае родственных понятий ttvtt~r, vvwolc, <’a~lc, /крьс, SiKaiSoowr, elprvr и др.
В этот раз по ряду причин я отказался от примечаний с разбором литературы. Необходимо отметить, что упомянутое в первом издании толкование Послания к Римлянам К. Г. Ригера (Rieger) (17261791) в его «Размышлениях о Новом Завете 1828» странным образом, начиная с 3-й главы, дословно соответствует изданному в 1851 г. толкованию Фр. Хр. Штайнхоффера (Steinhofer) (1706-1761). Конечно, нельзя заподозрить плагиат у досточтимого Ригера. Возможно, вюртембергский специалист сможет пролить свет на этот темный вопрос. Относительно текстуально-критических замечаний (которые Юлихер в своем рвении отправить меня на сочные луга практического богословия вообще желал видеть исключенными) необходимо отметить, что я поместил их там, где я был вынужден отклониться от текста Нестле, который, как я предполагаю, находится в руках большинства читателей-богословов. Я никоим образом и нигде не намеревался вмешиваться в вещи, в которых я, как известно, не сведущ. Однако я не смог опустить короткое обоснование того, почему я читаю по-иному в ряде важных мест.
Если бы я мог, то настоятельно посоветовал некоторым рецензентам принять во внимание, что в этот раз еще более опасно, чем прежде, писать о книге слишком быстро что-либо восхищенное или резкое. Я бы посоветовал им обдумать, что означает ответить на нее «да» или «нет» и что означает ответить дружеской смесью из «да» и «нет». Однако не в моей власти обращаться к ним так, чтобы они должны были меня слушать.