– Неужели для него нет никакой надежды?
– Абсолютно никакой. Месяц назад мы уже отказали в этой милости его отцу – графу д’Аркуру. Господин де Лоррен слишком долго злоупотреблял вашей дружбой, чтобы сохранить надежду и дальше ею пользоваться. Мы удивлены тем, что вы продолжаете тайно с ним сноситься.
– Я, ваше величество?
– Иначе откуда могли вы узнать, что он преисполнен раскаяния? О, мы не виним вас, Филипп. Но ответьте: в каких краях смягчилось это злобное сердце?
– Но…
– Это ваш друг, понимаю. Но надеюсь, что с той минуты, когда мы открыли вам свои подлинные чувства к этому человеку, он перестал им быть, не так ли?
– Да, государь, – еле слышно проронил униженный принц, вызвав презрительную усмешку на губах Конде.
– Где же он? – настаивал король.
– В Риме.
– Что ж, прекрасно. Это достаточно далеко, чтобы больше не думать о нём. У вас нет иных пожеланий, Филипп?
– Нет, государь.
– Тем лучше. В таком случае, продолжим!
И король велел впустить вторую группу избранных. Через пару минут герцоги и пэры, толкаясь, развернули парчовый жилет, принятый у первого спальника. С ними вошли двое фаворитов – Сент-Эньян и Лозен. Король одарил миньонов улыбкой и продолжил церемонию.
В опочивальню вошли члены Совета и государственные секретари. Людовик скользнул взглядом по Лиону, и воззрился на Кольбера с Лувуа. Суперинтендант и военный министр держались сегодня вместе, что показалось королю странным. По выражению глаз Кольбера он заключил, что тому необходимо сказать о чём-то крайне важном. Король сделал знак, который министр истолковал верно, терпеливо склонив голову.
После входа дипломатов и духовенства спальня заполнилась людьми до отказа. Людовик по обыкновению счёл нужным поинтересоваться свежими сплетнями. В ответ сразу несколько голосов сообщили ему о крупном карточном выигрыше госпожи де Шуази и ссоре между Фронтенаком и де Вардом.
– Ссора? – нахмурил брови монарх. – Надеюсь, ничего более, господа?
– Нет, государь, – поспешил заверить его Сент-Эньян, – они просто поспорили.
– Из-за чего же, сударь?
– Ваше величество, я в затруднении…
– Предметом спора стала дама?
– О нет, государь.
– В таком случае мы не видим причин утаивать что-либо.
– Вы правы, государь. И если я смутился на мгновение, то лишь из опасения сообщить вашему величеству не вполне достоверные сведения, ибо сам я там не присутствовал.
– Однако вы всё же осведомлены о сути дела?
– Думаю, в достаточной степени, государь. Кажется, они повздорили по поводу плаща.
– Из-за одежды?!
– О, государь, из-за плаща господина де Лозена.
– Мы всё же не понимаем.