И я полностью с Вячеславом согласен. Что там говорить о чужой планете, где сдохнуть – раз плюнуть, когда достаточно вспомнить о своей длительной командировке на Север. Жилищных условий никаких, кормежка ни к черту, климат адов и все остальные прелести. Забавно было наблюдать за некоторыми своими сверстниками – взрослыми парнями, когда те начали ныть, как им тяжко приходится. В поисках сочувствия мамочкам едва ли не каждый день названивали. А ведь опасности для жизни никакой, и питанием, как бы там ни было, обеспечивают. Постельки с бельем, пусть больше всего похожие на нары. Электричество, телевидение и совсем плохонький, но интернет. Врачи, которые могут и зубик полечить, и таблеточку дать. И ведь приехали за деньгами, но ныли, а иные не выдерживали и сбегали, наплевав на контракт и насмешки. Ну как все это можно сравнить со здешней действительностью? Особенно когда знаешь, что назад уже никогда не вернуться. Легко рассуждать, сидя на диване, про покорение чужих диких планет, пока однажды на одной из них действительно не окажешься.
– Замечательно, что есть жадры, – кивнул, соглашаясь, Гардиан. – Так вот, благодаря жадрам я и стал тем, кем сейчас являюсь. Как-то само собой сложилось, что мне и месяца не понадобилось, чтобы весь Центр под себя подмять. Мог бы я сотворить подобное, не будь их? Отвечать не надо, это риторический вопрос. Ладно, пришли. Вот эта дверь, – указал он, – в твою комнату. Угрожать не стану, но попытаешься сбежать, для начала ногу сломаю, где-нибудь в колене, и останешься ты навсегда хромым. А заодно на какой-то срок без жадров тебя оставлю, чтобы в полной мере всю боль почувствовал.
– Они на меня не действуют.
Скрывать не было ни малейшего смысла.
– Сапожник без сапог? Соболезную. Слышал, с Федором Отшельником была такая же история. Кстати, умер он в страшных муках.
С Федором все непонятно – сам ли он был эмоционалом, либо прикрывал настоящего: обычная среди них история, а жадры – редкость, но действуют не на всех, взять ту же Ирму. Но в любом случае Отшельнику не позавидуешь: лучше уж раз – и нет.
– Тогда тем более предупреждение должно подействовать. Ладно, отдыхай, а мне еще сегодня кучу дел разгрести нужно.
Комната больше всего походила бы на номер в какой-нибудь захолустной гостинице – минимум незамысловатой мебели, наверняка принесенной сюда из Центра, если бы не стены.
На них пошли доски, вытесанные топором. Несомненно, прежде они были частью чего-то в замке. Мне на мгновение стало грустно: зачем ломать памятник исторической архитектуры? Есть ли по всей планете хотя бы еще один подобный ему замок? И невольно усмехнулся – ну не музей же из него делать? И все-таки жаль.