— Все. — Девушка кивнула.
— Могу порекомендовать десерт дня…
— Я сделала заказ, молодой человек, — оборвала она его предложение, поднимая темно-зеленые глаза. — Если я что-то еще захочу, я вас позову.
— Я понял.
«Сучка, — решил он тут же, пробираясь между столиками к кухне. — Неудивительно, что тот, кого она называла Никитой, не торопится. Такая сучка…»
Анфиса с сожалением смотрела официанту в спину. Нахамила, а зачем? Нельзя же быть такой дрянью со всеми подряд. Он ничего ей не сделал, просто хотел посоветовать — заказать десерт дня, ведь он наверняка втрое дешевле, чем самое большое пирожное, которое она запросила.
Она достала пудреницу, раскрыла и уставилась на себя в зеркало. Оно в несколько раз увеличивало изображение, и полностью лица никогда не было видно. На Анфису глянул расстроенный левый глаз, потом правый. В них даже поблескивали близкие слезы, но она, конечно же, плакать не станет. Никита обещал, значит, скоро приедет. Опоздают где-то, или их не дождутся, что-то будет перенесено на другие дни. Конечно, время еще есть — до свадьбы две недели. Просто ей хотелось быстрее закончить с подготовкой к свадьбе и заняться другими делами, например поиском их будущего жилья. У родителей жить они категорически не хотели. А подыскивать жилье — дело серьезное. Требует терпения, выдержки, серьезного подхода и, главное, времени.
А Никита…
Он считает, что они все успеют, а она излишне суетится. Нельзя быть такой курицей и кудахтать по каждому поводу.
А она считает…
Что он очень сильно изменился после того, как она все рассказала Диме. Стал беспечнее, невнимательнее, даже наглее.
— Малыш, ты это серьезно? — воскликнул он, когда она ему пару дней назад сказала об этом. — Не надо. Не мути воду. Все хорошо. Ничего не поменялось. Успокойся.
Она поверила и успокоилась — на пару дней. А сейчас снова накатило.
Может, она поторопилась с Никитой? И с Димой тоже? Как вообще так вышло, что она перечеркнула отношения, которым было три года, ради случайного знакомства в ночном клубе? Он же хороший, Димка. Добрый, нежный, нежадный. И, если разобраться, ей с ним было хорошо. Точнее — не хлопотно.
Правда, он был вечно занят. То работал, то задерживался, то дома что-то разрабатывал. Он был талантлив, да. Но ее бесило, когда его взгляд уплывал куда-то. Он делал вид, что слушает ее, а сам был где-то еще, на какой-то своей волне. Она ловила его на этом, он виновато улыбался и просил его простить. Она прощала, а потом снова бесилась.
Никита никогда не смотрел мимо: он всегда улыбался ей и придумывал что-нибудь интересное. Она ни разу с ним не заскучала. Ни разу! И его родители, с которыми она познакомилась месяц назад, ей очень понравились. Они всю жизнь часто и подолгу путешествовали, могли жить на берегу океана в скромном бунгало по полгода. Когда Анфиса спросила, как же Никита выдерживал отсутствие удобств, он же — насколько она знала — дитя цивилизации, родители ответили: