«И ИЗ КРАСНОГО СОСТОЯНЬЯ…»
Все знают, что в октябре 1917 года в России пришли к власти красные. Потом красные разбили белых, и на семьдесят с лишним лет одна шестая часть суши на Земле оказалась выкрашенной в алый цвет. Как в символическом, так и в буквальном смысле — на советских географических картах территорию СССР обычно изображали красной. А какой же еще ей быть?
В советской жизни не было, пожалуй, ни одной области, где бы так или иначе присутствовал этот цвет. Конечно, не просто так, а с особым, идеологическим смыслом. Красная армия, духи «Красная Москва», заводы и фабрики «Красный треугольник» или «Красная роза», колхозы «Красный рассвет» или «Красный луч», газета «Красная звезда» и т. д.
Уже в перестройку одна из первых пластинок советского рока, изданного в Америке, называлась «Красная волна», а еще раньше Иосиф Кобзон пел о памятнике Че Геваре, который во время правления военной хунты Пиночета в Чили отправили на переплавку:
И из красного состоянья
Никогда не выйду я!
Люди, о которых пойдет речь в этой книге, тоже никогда не выходили из «красного состоянья». Они приложили много сил для того, чтобы в России на несколько десятилетий победила «красная идея». Всем им это стоило жизни. По разным причинам, в различных обстоятельствах, но — стоило. Кем же они были и зачем им нужно было жертвовать и собой, и другими во имя нее?
…Бурный «красный поток», смывший в конце концов старую Россию, состоял из многочисленных «рек», «ручьев» и «течений» различных оттенков — от бледно-розовых до кроваво-красных и багрово-черных. Если же использовать политическую терминологию, то — от весьма умеренных социалистов, осторожных реформаторов до «максималистов», анархистов и буйных «красно-черных» или «красно-зеленых» повстанцев и партизан.
Отношения сторонников различных оттенков «красной идеи» между собой были сложными и запутанными — от союзов до вооруженной борьбы. «Красные» большевики, к примеру, воевали с такими же «красными» левыми эсерами в Москве в июле 1918-го, с «красно-черными» отрядами анархо-коммуниста Нестора Махно в 1919–1921 годах. При этом в то же самое время немало левых эсеров и анархистов сражалось в рядах самой Красной армии.
Для большевиков, претендовавших на монополию в трактовке «красной идеи», другие «красные» представляли, пожалуй, еще большую опасность, чем «белые», и с партиями, предлагавшими альтернативные «красные» планы преобразования общества, было в целом покончено очень быстро — к началу 1920-х годов. Уцелевших их лидеров уничтожили в 1930-е.