Так как тов[арищ] Каменев здесь пытается уже слабее опровергать то, что является фактом, вы мне разрешите собрать подписи участников апрельской конференции, тех, кто настаивал на исключении товарища] Каменева из ЦК из-за этой телеграммы (Троцкий с места: Только не хватает подписи Ленина). Тов[арищ] Троцкий, молчали бы вы! (Троцкий: Не пугайте, не пугайте…) Вы идете против правды, а правды вы должны бояться (Троцкий: Это сталинская правда, это грубость и нелояльность)».
Положение оппозиции было сложным. Троцкий писал, что уже зимой 1927 года был готов «капитулировать» Зиновьев. В мае от блока отошла Крупская — «Правда» напечатала ее «покаяние». Это была серьезная потеря, поскольку Крупская как бы олицетворяла собой связь оппозиции с Лениным. Уход Крупской произошел в самый разгар подготовки коллективного заявления оппозиции. Оно вошло в историю как «заявление 83-х». Под ним подписались около полутора тысяч человек.
В сентябре 1927 года был подготовлен еще более объемный документ — «Проект платформы большевиков-ленинцев (оппозиции) к XV съезду ВКП(б). Кризис партии и пути его преодоления». В нем критиковались ухудшение жизни рабочего класса, низкие темпы индустриализации, «симпатии» руководства партии к крестьянам-середнякам, усиление бюрократизации партийного и государственного аппарата, уничтожение внутрипартийной демократии и т. д.
Группа Сталина характеризовалась как оппортунистическая, опирающаяся на бюрократический аппарат. «Большевики-ленинцы» призывали, в частности, подготовить съезд на основе партийной демократии, вернуть в партию исключенных оппозиционеров, опубликовать письма Ленина с критикой Сталина, «взять курс» на международную революцию.
Поскольку «Правда» и журнал «Большевик» по решению Политбюро отказались печатать «Платформу», оппозиционеры решили ее напечатать нелегально. Сотрудники ОГПУ устроили за ней настоящую охоту. К этому времени они старались пресекать и собрания оппозиционеров. Троцкий вспоминал: «По мере приближения XV съезда, назначенного на конец 27-го года, партия все более чувствовала себя на историческом перекрестке… Несмотря на чудовищный террор, в партии пробудилось стремление услышать оппозицию. Этого нельзя было достигнуть иначе, как на нелегальном пути. В разных концах Москвы и Ленинграда происходили тайные собрания рабочих, работниц, студентов, собиравшихся в числе от 20 до 100 и 200 человек, для того чтобы выслушать одного из представителей оппозиции. В течение дня я посещал два-три, иногда четыре таких собрания. Они происходили обычно на рабочих квартирах. Две маленькие комнаты бывали битком набиты, оратор стоял в дверях посредине. Иногда все сидели на полу, чаще, за недостатком места, приходилось беседовать стоя… В общем на этих собраниях в Москве и Ленинграде перебывало до 20 000 человек…