— Василий Дмитриевич, ко всенощной пора… Народ пошел уже…
Назавтра за делами, за повседневными заботами Василий Дмитриевич совсем было забыл о своих раздумьях в субботний вечер, накануне прощеного воскресенья. Однако напомнил о них сам Вассиан Рыло. Пришло от архиепископа письмо, в котором он сообщал, что старая Ростовская летопись заново им исправлена и переписана. И еще намекал епископ о деревянной скульптуре Георгия на коне, которая служила образцом при изготовлении каменной фигуры. Мол, неплохо было бы подарить эту деревянную скульптуру, если она еще цела, в один из монастырей Ростова Великого. В самом конце письма Вассиан опять звал Ермолина приехать в Ростов, полюбоваться библиотекой.
Больше ничего и не оставалось в этой жизни, как собирать книги. Приближается старость. Близок конец жизненного пути, и давно уже пора подвести итог. Надо, ох как надо рассчитаться со всем и со всеми! Летопись — вот то, что ему сейчас так нужно, так необходимо. С ее помощью он подведет окончательный счет своей жизни, своему творчеству. Летопись расскажет потомкам, что, когда и в каких условиях построил Василий Дмитриевич Ермолин.
Он подарит ростовскому архиепископу деревянную фигуру Георгия и попросит за это переписать летопись. Л уж потом самолично дополнит, допишет ее там, где необходимо.
И обрадованный, что наконец-то нашел ту последнюю и самую важную цель в своей теперешней жизни, Василий Дмитриевич спустился во двор и бойко, как в давнишние годы, зашагал к большому сараю, стоявшему на отшибе от прочих.
Тяжелый замок поржавел, а от кованой дверной петли протянулась под самую крышу густая, замусоренная паутина. Василий Дмитриевич с трудом распахнул тяжелую дверь и шагнул внутрь. Сразу же десятки и сотни тысяч пылинок заплясали в солнечном луче, и от этого луч стал упругим, объемным, легко раздвигающим застоявшуюся темноту.
В углу сарая, осыпанный неизвестно откуда взявшейся соломой, стоял деревянный всадник. Луч света упал на его лицо, и Георгий строго взглянул на Василия Дмитриевича. Не отводя глаз, Ермолин стал разглядывать коренастого, широкоплечего воина с большой головой.
Прошедшие годы заставляли смотреть на свою старую работу по-новому, будто на чужое произведение. И, глядя как на чужое, Василий Дмитриевич вдруг осознал, что фигура всадника несколько угловата и тяжела. Тринадцать лет назад он создавал ее как модель для будущей каменной фигуры, которая вдобавок ко всему должна была быть поднята высоко над землей. И, сообразуясь с этими условиями, он резал деревянную скульптуру. Сознавая все это, видя все просчеты своей старой работы, Василий Дмитриевич понял, что отвозить в подарок Вассиану именно эту фигуру не следует.