Мы вернулись обратно в нашу милую гостиницу в Монахайл-Мор неподалёку от Балквиддера, известного своей кухней. Желудок мой уже беспокойно урчал. Казалось, что когда мы приехали, уже темнело, но это никого не остановило. В мечтах я относил вещи в свой номер и расслаблялся с напитком в ожидании ужина. Быть может, наблюдая за тем, как солнце заходит за горы. Наслаждаясь запахом дров из камина в баре.
Но нет.
Здесь был он.
Мотоцикл, выглядевший так, будто в последний раз он был на ходу в день высадки союзных войск в Европе[154].
А рядом с ним стоял огромный бородатый рыжий парень из Глазго по прозвищу Большой Тэм.
«Не думаю, что у нас есть на это время, приятель», – сказал я Сэму.
«Он выглядит так замечательно, дружище, а на дороге никого. Мы просто проедем пару раз вдоль озера, а перед нами будет машина с камерой. Минут пятнадцать на всё про всё», – ухмыльнулся он.
Быть может, я позабыл о прошлой неделе. Быть может, я был пьян. Или, быть может, я дошёл до того, чтобы и впрямь поверить Сэму. На самом деле, так и было. Хотя он любит посмеяться, он же не вправду сумасшедший. И, вообще говоря, за всё это время я стал очень близок к нему и осознал, насколько он знающий и великодушный парень.
Так что я кивнул с улыбкой.
«Отлично, – сказал я. – Звучит здорово».
Оглядываясь назад, я смотрю на себя в тот момент момент как на висельника, который кивает своему палачу, продевая голову в петлю и говоря: «А она гораздо удобнее, чем я ожидал».
Грэм стонет и бурчит, что ему становится мокро и холодно, и откуда-то возникает непромокаемое пончо, которое на несколько минут делает его счастливым. Мы проходим краткую инструкцию по управлению мотоциклом – я никогда ещё не заводил мотор с педалью стартера, но в остальном все мотоциклы по сути своей одинаковы. Я запрыгиваю на него и начинаю заводить мотоцикл. МакТавиш матерится как похабная девка, пока пытается уместиться в пассажирской коляске. Надеюсь, он после сможет оттуда выбраться!
«О, и ещё кое-что, что вам, возможно, следует знать, – говорит Большой Тэм, улыбаясь как маньяк. – Убедитесь, что разогнались до скорости больше 30 миль в час (48 км/ч), а то он заглохнет. И удачи!» – добавляет он, прыгая на педали стартера несколько раз и разбивая лодыжку, когда его нога соскальзывает.
Наконец мотоцикл, кашляя, оживает, и ревёт так, словно он застрял в 1940-х.
«Поехали!» – перекрикиваю я весь шум, а другие постояльцы гостиницы наверняка проклинают нас за то, что мы испортили им их тихий вечер. Два наших эксперта (да, они по-прежнему с нами!) машут нам вслед.