Примерно в миле от моста Спин находится памятник коммандос, возвышающийся над территорией бывших тренировочных площадок той учебной базы. Там есть ужасающая фотография, на которой запечатлены мужчины, практикующиеся закалывать друг друга в шею огромными ножами, очень похожими на те кинжалы-дирки, которые носили бы с собой горцы. Памятник коммандос на мосте Спин – это постоянное напоминание об их подвигах, хотя теперь в живых осталось всего несколько ветеранов в возрасте за девяносто, и они, подобно горцам, были особенными людьми.
Он носит килт клана Кэмерон,
Яростный и гордый на землях Лохабера,
Дома предков великого Лохила,
И над ним на холме возвышается мемориал,
В честь памяти о тех, кого больше нет.
За свободу и справедливость погибли очень многие,
За короля и за родину они отдали свою жизнь,
И волынщик играет с горечью и гордостью.
Барбара МакФэйл. «Мост Спин»
(Перевод Н. Гамовой)
Мне часто бывает любопытно, а какой солдат вышел бы из меня. Но потом я понимаю, что в настоящую битву гримёра с собой не возьмёшь. Шутка! Но это занятие, по существу, не так уж и далеко, потому что мне всегда нравилось быть на природе, тренироваться или проводить немало времени в чём-то подобном – хождении по горам, альпинизме, езде на горном велосипеде – всему тому, что нужно делать солдату или морскому пехотинцу. Во время съёмок второго сезона «Чужестранки» я вместе с четырьмя ребятами из команды сериала принял участие в серии соревнований на выносливость Tough Mudder. Десять миль бега, скольжения и падений в толстый слой грязи, и вдобавок к этому – двадцать пять непотребно грязных препятствий. Это была занятная задачка на выходные, и мы чувствовали себя весьма уверенно, бросаясь вперёд с огромным энтузиазмом, – всё это было долгожданной переменой после роскошных, но ужасно жарких «французских апартаментов в Версале» (воссозданных нашим гениальным дизайнером Джоном Гэри Стилом).
Обещание бесплатного пива в конце ещё более воодушевило нас. Прыжки в 15 футов (4,5 м), бег сквозь пламя, взбирание на высокие стены, плавание в ледяной воде, и всё это – будучи покрытыми толстым слоем липкой глинистой грязи – то ещё испытание. Первым препятствием был бассейн со льдом, в который нужно было погрузиться, промерзая до костей и намочив одежду, это показывало, что нас ждало впереди. Каждое следующее препятствие покрывало нас ещё большим количеством грязи или окунало в более ледяную воду, а надвигающийся дождь только мешал. Но когда я выбирался на поверхность мрачного грузового контейнера, заполненного какими-то разнообразными жидкостями, кто-то крикнул мне: «Давай, Сэм, вперёд!». Небольшая упёртая группа фанатов «Чужестранки» приехала сюда, чтобы подбодрить нас и дать нам стимул, который был так необходим. Наша «Чужестранная» команда очень упорна, и просто самая лучшая, возможно – самая устойчивая во время работы, ведь им приходится находиться на улице в большинство дней почти по десять месяцев подряд, по 14 с лишним часов в день. Как бы то ни было, за милю мы потеряли сразу двоих, – они утверждали, что им нужно «передохнуть» или устроить перекур. Оставшиеся продолжали путь, словно военный отряд: бежать и скользить всем вместе по грязи – вот был единственный способ не замёрзнуть. Единственный раз, когда мы колебались, был перед ловушкой с электрошоком. По слухам, напряжение там было все 10 тысяч вольт, и током било порядочно. Похоже на то, как если получить разряд тазера, и хотя при этом остаёшься сырым и промокшим, по крайней мере, это сохраняет ваши внутренности в тепле, хотя и слегка поджаривает их. Обходного пути никакого не было – можно было только пробежать насквозь. Я закрыл глаза и побежал. Бам! Это как получить удар по голове. Я добрался до финиша, и, к удивлению, даже вернулся на следующий день на работу относительно невредимым. Разве что только волосы Джейми Фрейзера чуть больше топорщились в стороны на концах. Пройдя это соревнование, я всегда хотел попробовать курс для военных ударных групп или поучаствовать в одной из спецназовских телепрограмм.