Его слова звучали многозначительно, словно за ними крылось нечто большее.
– Смотри же! Здесь что-то не так! – образ Оуэна исчез так же неожиданно, как появился. Я почувствовала, что на грудь больше ничто не давит, и сумела вдохнуть.
– Смотри! Смотри внимательнее! Смотри!
Казалось, мое сердце само выстукивает эти слова, а я судорожно хватаю воздух. Я рывком села на кровати, пытаясь что-то разглядеть в темноте с широко раскрытыми глазами.
Да где это я?
Бледный сумеречный свет пробивался сквозь шторы, и я прижала дрожащие руки к сердцу. Я вся вспотела и все же ощущала холод, потому что сбросила покрывало. Кот раздраженно фыркнул, когда я в очередной раз шумно вдохнула. Мне потребовалось мгновение, чтобы оценить обстановку и сориентироваться. Вот шкаф, вот мой письменный стол, кровать… Я смахнула волосы со лба и подтянула ноги к груди. Я в безопасности. Это моя комната. Это домик Флоренс. Маленький, но уютный. Да, я в безопасности. И все же по телу пробежали мурашки.
– Боже, – выдохнула я. Мне все еще было не по себе. – Что это вообще такое?
Кот поднял голову и укоризненно посмотрел на меня золотистыми глазами.
– Ладно-ладно. Молчу, – прошептала я и погладила его по спине. – Прости, что напугала…
Я не совсем понимала, что из всех этих безумных и пугающих вещей реально, а что мне просто приснилось, но то, что я лежала здесь, в своей постели, а не в Даркенхолле, в комнате с Жасмин и Эсме, доказывало, что приснилось мне, к сожалению, не все.
Бастиан и Тристан действительно существовали. Мои чувства к ним тоже. А тени?.. Я невольно поежилась. Забрезжил рассвет, и восходящее солнце осветило часть комнаты, но также на полу, там, где света не хватало, появлялись темные круги и дорожки. Тени. Они были повсюду, тоже вполне себе реальные. А кольца из виталинариума? Сейчас это казалось настолько безумным, что вполне могло сойти за сон. Или, скорее, за кошмар.
Я поискала Эдди Спаркла и, едва коснувшись розового плюша, почувствовала в поролоне что-то твердое. В смятении я прижала мягкую игрушку к животу и спросила себя, что мне теперь делать. Этот странный сон все не выходил у меня из головы. Я сидела и ждала, когда взойдет солнце, а моя неуверенность все росла. Хотелось встретиться с отцом. Хотелось передать ему кольцо сердца. Но слова Оуэна снова и снова звучали у меня в голове, и я не могла их вытеснить.
«Смотри внимательнее!»
Да куда смотреть-то? И что я должна увидеть?
Должно быть, я что-то упускала. Но что?
Я потерла сухие глаза и застонала. Когда я встала на ноги, в висках у меня пульсировало.