Я крепко зажмурилась, и перед глазами замелькали яркие картинки. Их становилось все больше, и постепенно они заполняли мой разум, как вязкие тягучие капли. И на всех этих картинках присутствовал один человек: Бастиан Тремблэй. Я чувствовала его, словно он сливался со мной. Я отчетливо видела его перед собой. Вот он совсем маленький, вот он со своими родителями, с Тристаном… Я чувствовала их братскую любовь и заботу, в мельчайших подробностях чувствовала и его любовь к Скай, а также его страх перед величайшей ответственностью хранить кольцо души.
Я чувствовала его силу, чувствовала, как напрягаются его мышцы, когда он снова и снова мерно взмахивал веслами, переплывая Темзу на гичке, чувствовала, как по его спине бежит пот. Чувствовала его удивление, когда мы столкнулись на вечеринке Тристана, смогла проникнуть в его сердце, когда позднее он сидел напротив меня в кабинке на колесе обозрения. Тогда он хотел поцеловать меня, хотел быть со мной… В следующую секунду я почувствовала его горькое разочарование, когда он увидел меня в объятиях Тристана. Почувствовала его боль, его ревность, а дальше – только ледяная мгла.
Запах цветов и земли снова стал сильнее, но я едва осознавала, что происходит, когда меня подняли с земли. Вот кто-то потряс меня за плечи, и я судорожно вдохнула.
– Эбби, очнись! – донесся до меня знакомый голос, и сильные руки обхватили меня. – Давай же, дыши…
И я пыталась, но тщетно. Эти картинки, чувства другого человека и его боль слишком давили на меня. Я просто не могла удержать такое обилие энергии. Не могла укротить ее. Не могла ее контролировать.
– Помоги, – с трудом выдавила я, не слыша при этом саму себя. Услышит ли он меня?
– Как? – с тревогой спросил Тристан. Я чувствовала его сбивчивое дыхание на своей шее. Он крепко держал меня, но при этом его тоже била дрожь. – Что мне сделать, Эбби? Скажи мне, что мне сделать. Объясни, наконец, в чем дело!
Я слышала, как колотится его сердце, и чувствовала, что ему страшно. Так же, как и мне.
– Что-то… происходит, – прошептала я и попыталась открыть глаза. Солнечный свет, пробивавшийся сквозь стеклянный купол оранжереи, на миг ослепил меня. Вокруг все переливалось всеми цветами радуги. Лицо человека, склонившегося надо мной, обрамляли темно-зеленые тропические растения. Я рассеянно смотрела в синие глаза Тристана, в которых отражалось странное создание из чистого золота. Я не сразу осознала, что это я, что это мои слезы катятся сейчас по щекам. Катятся беспрепятственно, потому что я просто не могла сдержать их. Боль оказалась слишком велика.