Со столь невеселыми мыслями он и вошел в громадное здание службы имперской безопасности на Ходынке. Оба сопровождавших его сотрудника довели его до широкой мраморной лестницы, ступеньки которого были покрыты роскошной красно-золотой дорожкой, и оставили одного.
Федор от неожиданности даже остановился. Развернулся и с удивлением посмотрел на агентов, каменными статуями застывших у подножия лестницы. Один из них, правда, легоньки кивнул ему головой, давая понять, чтобы тот поднимался на второй этаж. Вздохнув, Федор пошел. Почему-то все становилось еще более непонятно и странно. Если он задержан, то почему агенты остались внизу. Если не арестован, то зачем его вызвали.
На последней ступеньке он неожиданно столкнулся с девицей, что стремительно вылетела из-за поворота. Ударились, к счастью, несильно.
— Помогите мне, — упавшая девушка требовательно вытянула руку. — Я жду.
Федора же, словно по голове мешком шибанули. Встал, как вкопанный. Только глупо улыбался и смотрел во все глаза. Можно всю жизнь прожить, а такой красоты ни разу не увидеть. Вроде бы есть красотки с ногами от ушей, широкими бедрами и роскошной грудью. Только все равно не то. Искусственное, наносное. В глазах пустота. Посмотришь, аж дрожь пробирает от холода. Здесь же все было иначе…
— Ну, сударь? Вы поможете мне? — девица на него так взглянула, что у Федора все в груди огнем вспыхнуло. — Хм… Сударь, очнитесь…
Глядя на донельзя глупый вид Федора, девушка хихикнула. После вновь требовательно тряхнула рукой.
— Госпожа… Я… Только… Совершенно случайно, — парень вдруг зарделся. До него, наконец, дошло, что он сбил с ног саму цесаревну. — Я шел… Меня вызвали… То есть доставили…
Он так коснулся ее руки, словно это была величайшая в мире драгоценность. Придержал ее за локоть и помог встать на ноги.
— Прошу меня извинить, госпожа. Моей неуклюжести нет прощения, — у него, наконец, прорезалась речь. — В свое оправдание лишь скажу, что был поражен вашей красотой…
Великая княжна улыбнулась. Федор выглядел очень забавно. Его смущенный и виноватый одновременно вид совершенно не подходили к тем высокопарным словам, что он говорил. Словно крупный мужчина пытался натянуть на себя трещавший по швам пиджачишко. Выходило и забавно, и глупо.
После ее ухода Федор еще несколько минут стоял в полной неподвижности. Просто смотрел в ту сторону, куда она ушла. Может стоял бы и больше. Только неожиданно раздавшийся негромкий свист вывел его из этого состояния. Один из агентов, продолжавший стоять у подножия лестницы, вытянул руку и ткнул пальцем в сторону правого крыла здания. Суворов кивнул. Мол, понял.