— Они ушли… — чуть слышно прошелестело в ответ. — Приказ выполнен.
Эли потерла глаза, размазывая щиплющую влагу. Меньше всего ей хотелось начинать правление с такой жертвы. Надо было подождать, подумать, узнать мнение ректора, в конце концов. В груди все похолодело, миг спустя ледяной ком ухнул в живот и растекся по костям. Снова ошиблась, понадеялась на ветер в голове — и последствия не заставили долго ждать. Ну, почему… почему, почему, почему не слушалась маму, считала слишком строгой и несправедливой, а каждую выволочку воспринимала как личное оскорбление?
— Дочь моя, — Ринара стояла у окна в длинном черном платье. Роскошные волосы расплавленным золотом стекали до самой поясницы. — Наставники жалуются. Говорят, ты в который раз пропустила ремесло войны.
— Ну, ма-а-а-м! — подросток скрестила руки на груди и насупилась. — На кой лес мне это ремесло? Я не полководец, пусть генеральские дети учатся…
Эльвире в прошлом месяце стукнуло сто шестьдесят — еще не половозрелая женщина, но уже не ребенок. Недоросль, застрявшая где-то посередине: с одной стороны, хотелось бегать, играть, дурачиться, с другой — придворные мальчики почему-то стали такими любезными, обходительными и симпатичными. На наряде принцессы возраст тоже сказался — платьице с пышными буфами на плечах сменилось облегающей блузкой, а вот полосатые колготки и драная юбка сохранили свои посты.
— Дочь моя, — с холодным спокойствием ответила мать. — Представь, что на Эльфинор напал враг. И генерал сказал, что отправит в лобовую атаку против пентарской тяжелой конницы легион эмарских полевых пехотинцев, построенных двумя клиньями и свиньей. Что ты сделаешь?
— Скажу — молодец, генерал. Возвращайся с победой.
— И вскоре погибнешь или станешь наложницей пентарского шаха. Потому что генералу, предложившему легион эмарских пехотинцев против пентарской тяжелой конницы, необходимо немедленно отрубить голову. Он — подкупленный врагами диверсант и саботер.
— Почему? — искренне удивилась девушка.
— Потому, что надо ходить на ремесло войны, — Ринара обернулась и одарила дочь грустным взглядом янтарных глаз.
Эльвира скрипнула зубами. Ублюдок дорого заплатит за то, что сделал.
— Кровь остановила, — Лала выдохнула и утерла пот со лба, оставив широкую алую полосу.
Руки ректора испачкались выше запястий, а на перевязку пошел сюртук и плащ одной из волшебниц. Легко подхватив раненую на руки (Эли и не думала, что наставница такая сильная), Лала отнесла ее в лекарский кабинет на первом этаже. Оснащение весьма скудное: две разделенные ширмой кровати, водопровод (ныне сломанный) и шкафчик со снадобьями. Колдуны хворают крайне редко, спасаясь поддерживающими и защитными заклинаниями. К тому же, от магических воздействий легко поможет та же магия, а от физических — специализированный госпиталь под боком. Кордегардия, корпус королевских гвардейцев и необходимое снабжение находилось в соседних кварталах. Логика проста: зачем держать все подряд в Академии, она же не улетит непонятно куда? Как оказалось — улетит. Кто ж знал, что в архивах окажется свиток телепортации подобной мощи, да еще и работающий от старшей крови? Нелепая случайность? Бюрократическая ошибка? Или преднамеренный саботаж?