Спрашиваю, не могу ли я побеседовать с кем-нибудь из них.
К моему удивлению, он соглашается: «Мне самому тоже любопытно. Подождите немного». Он выходит из комнаты и через несколько минут возвращается с менеджером Шейном Гилбертсоном – 30-летним видным мускулистым блондином. На нем грязная зеленая футболка и бейсболка козырьком назад.
– Как вы попали в этот бизнес?
Он окончил колледж и работал служащим в Barnes & Noble[118]. В 2000-х занимался собственным бизнесом – финансовые услуги по ипотекам. А затем пузырь на рынке жилья лопнул. «Вы же в курсе, как это произошло», – он вздыхает. В компании First America, по его словам, много парней, которые, как и он, «счастливы получить работу», особенно при спаде экономики.
Я спрашиваю, знал ли он о торговле металлоломом до того, как попал в нее. Шейн улыбается: он «бывший мальчишка с фермы» – факт, который говорит о нем все. «Вот пример», – рассказывает он. Однажды, когда он был еще подростком, они с дедом привезли старую телегу для сена к Джону Старьевщику. По словам Шейна, Джон, владелец фирмы, не выглядел состоятельным человеком. Юный Шейн отпустил какое-то саркастическое замечание по поводу Джона, но немало поживший дед поправил внука. «Он сказал мне: у этого парня больше денег, чем у всех, кого ты знаешь».
Времена меняются, и сегодня я вполне уверен: Джеймс Ли – это парень, у которого больше денег, чем у любого знакомого Шейна Гилбертсона. Но Шейна, похоже, все устраивает. Когда я спрашиваю его, как он относится к тому, что хороший американский металлолом уходит в Китай, он скрещивает руки на груди.
– Считаю это недостатком экономики Соединенных Штатов. Я вижу прорву перерабатываемых вещей, которые можно использовать в стране.
– Почему же не используем?
– Да у нас такой менталитет, что мы слишком хороши для каких-то отраслей. Мы вот тут сортируем, продаем, короче, не позволяем вещам сгинуть на свалках, а люди все равно смотрят на нас, как будто мы чем-то недостойным занимаемся.
К сожалению, у Шейна не так много времени на разговор. День идет к концу, и он нужен на складе. «Еще есть куча дел. Я все еще в какой-то степени тут новичок».
Хотя Шейн ушел, одна сказанная им фраза запала мне в душу: «Я вижу прорву перерабатываемых вещей, которые можно использовать в стране». Сначала я подумал, что он имел в виду следующее: лом можно не экспортировать, а перерабатывать в Соединенных Штатах. Но позднее понял: на самом деле Шейн подразумевал более глубокие вещи, он своими словами выразил мысль Джонсона о «стране больших отходов», которую тот пересекал на арендованных автомобилях. Так много отходов, так много перспектив, и все идет за границу.