. Но ведь это совсем другое представление.
Чтобы лучше понять меня, представьте себе, что кто-то тронул вас за плечо. Прикосновение активирует на коже рецепторы, передающие информацию в мозг. В конечном итоге тот строит определенного вида внутреннюю модель – тактильную модель, пакет информации, описывающий это конкретное прикосновение. Модель содержит данные о месте прикосновения, его силе в начальный момент, о давлении, продолжительности и, возможно, даже о мягкой фактуре кончиков пальцев. Это богатая сенсорная репрезентация. Но она не содержит информации о вкусе. Прикосновение к плечу не обладает, например, соленостью. Я не говорю, что прикосновение пресно и его стоило бы подсолить. Нет, оно попросту лежит вне измерения вкуса. Оно расположено в другом информационном пространстве. Теперь, когда я обратил ваше внимание на такую возможность, вы сможете обдумать ее на поверхностном, когнитивном уровне, но у вас не получится поменять глубинную внутреннюю модель. Тактильное восприятие – врожденный процесс, недоступный когнитивным изменениям. Вам не удастся придать прикосновению вкус.
У меня практически нет сомнений, что если бы можно было внедрить электроды в мозг здорового человека вам удалось прочитать информацию, зашифрованную в его тактильной системе, то в модели восприятия не содержалось бы информации: “А вкус, кстати, отсутствует”. Выраженного отрицания даже и не требуется. Вкусовые качества просто обойдены молчанием. Наше интуитивное представление о прикосновениях не связано с тем, что вкусовые ощущения в них отключены, мы воспринимаем прикосновения как нечто, к чему вкус попросту не имеет никакого отношения.
Полагаю, что схема внимания действует так же. Она содержит богатый, но ограниченный набор информации. Она отражает общие свойства внимания, но не физические, не механические. Основываясь на этой внутренней модели, мы интуитивно представляем себе внутренний мысленный опыт, который может завладевать информацией и подталкивать нас к действию, как это делает внимание, но этот опыт не имеет никакой определенной связи с материальным воплощением. Его нельзя физически схватить, он не гладкий, не шершавый, не волнистый, не тяжелый, не легкий, не вонючий, не зеленый, не заостренный. Он нигде не расположен в этих физических измерениях – точно так же как прикосновение не существует в измерении солености.
И все же в этом представлении схема внимания описывает по меньшей мере одно физическое свойство. Она описывает внимание как нечто, имеющее физическое расположение где-то внутри нас. Имея внутреннюю модель такого рода, мы должны представлять себе мысленную сущность, которая накладывается на материальный мир, в том смысле, что мы можем указать на определенное место и сказать: “Она существует примерно здесь”. Это что-то вроде призрака, обитающего в физическом пространстве несмотря на то, что у него нет никаких других физических свойств. Согласно этой теории, “призрак в машине”, сознательная энергия внутри нас, – это представление, возникающее напрямую от схемы внимания, в которой данные о внимании неполны.