— Да?..
— В последний раз держал её… он нагнулся развязать шнурок, — последней клал в неё вырезку про Маккэндлесса когда это было, воскресная газета? Не могу найти чёртову погоди, я возьму, вдруг это… он потянулся к трубке, — Кто?.. Не знаю такую нет, ошиблись номером… Он выпрямился, сбросив ботинки, поймал рукой угол комода, выпутываясь из штанов, наконец широко расставил разутые ноги, сражаясь с пуговицей рубашки, опустил руку почесать, там болталось силуэтом набухшего предвестия на фоне луны, торжественно поднимавшейся; луна казалась оком, взирающим вверх, пока вершины холмов, из-за которых она поднялась, уходили всё ниже и ниже, она же устремлялась к зениту, полуночно тёмному в своей неизмеримой глубине и непостижимой дальности; и к трепещущим звездам, что следовали за ней.
— Пол?
Он снова взял телефон. — Что?.. Слушайте я только что сказал, здесь нет никакой Ирен вы ошиблись чёртовым номером! Он тяжело опустился рядом.
— Может быть это его жена, наверняка это его…
— Чья жена.
— Мистера Маккэндлесса, может, это она Ирен Ма…
— Долго ей придётся ждать.
— Ой я хотела рассказать… она приподнялась на локте, — этим утр…
— Недонесение о госизмене, может схлопотать двадцать лет.
— Пол?
— Хотел тебе рассказать я этим утром беседовал с Гриссомом, мою апелляцию назначили на понедельник… Его рука легла ей под плечи, — если добьёмся чтобы весь мой чёртов чек от министерства по делам ветеранов перестал каждый месяц уходить на алименты то наконец увидим просвет.
— Пол как думаешь можно, нельзя ли мне уехать на несколько дней?
Его рука сомкнулась на её груди. — Куда.
— Просто, куда мне…
— Слишком много всего навалилось Лиз, сама знаешь… рука медленно ощупывала грудь, — как только всё запустим сможем отдохнуть где-нибудь недельку.
— Нет я хотела сказать, я хотела сказать я одна.
— Но, но что ты хочешь сказать одна, слушай столько всего навалилось ты должна быть здесь. Только сдвинем с мёртвой точки дело Уде и завтра должно быть три-четыре звонка, тебе придётся сидеть на телефоне… Он привлёк её обратно, привлёк её взгляд от лиловатого шрама между рёбрами и промежностью плоским падением ног в сторону экрана, где разливалось мягкое сияние, ложась на нижние ступеньки дубовой лестницы, исходя из парадной столовой, где распахнутые резные створки позволяли увидеть весёлое пламя в камине, отражающееся и от его мрамора, и от медного набора кочерёг, бросающее тёплые блики на сиреневые гардины и на отполированную мебель, перекрытые набухающим ростом у него в руке. — Ты звонила тому врачу Лиз? насчёт того посещения для заявки о страховом случае? Его рука опустилась разгладить её колени в стороны, надвинулась его нога. — Лиз?