— Доброе утро! — поприветствовала я его, положив руку на плечо.
Мальчик от моего движения потерял равновесие и стал заваливаться набок. Подхватив обмякшее тело, я заглянула ему в лицо. Глаза бессильно закрыты, лоб и верхняя губа в мелких бисеринках пота, кожа холодная и бледная. Явное магическое истощение.
«Вот же… бестолочь!» — ругнулась я про себя. А вслух спросила:
— Лечил?
— Да, — выдохнул целитель.
Надавать бы ему подзатыльников, чтобы мозги вправить и чтобы усвоил, что лекари не для одноразового пользования. Но ему и так паршиво. Буквально по капельке, чтобы не повредить, вливая магию в опустевший резерв, я зашептала на ухо Аеру:
— Это тебя бабушка так учила — до дна сливать?
— Нет. Она бы сердилась сильно.
— Ты понимаешь, что мог погибнуть?
— Понимаю. Контроль потерял. Очень хотел помочь.
— Хорошо, что есть кому тебе помочь. Мог бы бессильным остаться.
Мальчик тревожно посмотрел мне в глаза — не шучу ли. Я покивала в подтверждение своих слов.
— Я больше не буду. Пить хочу!
— Надеюсь, — подала и придержала кувшин с водой, стоявший у изголовья Турны. После магических манипуляций всегда пить хочется, а после таких экстремальных вовсе жажда замучает. Отследив уровень восстановленной силы, спросила: — Встать сможешь?
Горе-целитель завозился и, опираясь на мою руку, встал. Его покачивало, но он старательно пытался выглядеть самостоятельным.
— Пошли, провожу тебя в наш угол. Ложись и спи. Попозже зайду покормлю и ещё силы добавлю. Но сейчас спать.
Уложив мальчика, позвала Филиппа: «Лапушка, присмотри за ребёнком».
Кот мгновенно материализовался, пользуясь способностями, полученными от Звёздного Бродяги:
— «Что с ним?»
— «Вылил всю силу в больную женщину»
«Дурак, что ли?!» — продемонстрировал свою осведомлённость в вопросах магии кот, утаптывая одеяло.
«Неопытный. С любым могло случиться, — вступилась я за Аера. — Вы тут отдыхайте, а я пойду мир улучшать».
Светило лениво выкатывалось из-за холмов, разгоняя ночные тени и прохладу, неся с собой новые дневные заботы. Во дворе было людно и шумно. Визжала детвора, которую невестки Ывносара отлавливали для купания. У дальнего плетня о чём-то эмоционально беседовали мужчины. Суету добавляла соседка, время от времени заглядывающая в щели забора.
«Великая Вселенная, день ещё толком не начался, а тут уже такой гвалт», — поморщилась я, пробираясь к навесу, где возились сестрички, разжигая очаг и наполняя котёл свежей водой.
— Пусть день будет удачным, — приветствовали они меня, а Шеля поделилась радостной новостью: — Мама сегодня нас узнала. Не говорит ещё, но руки погладила и улыбается.