— Если у них всё такое же, как их «доблестные» защитники, то мне страшно оставаться ночью наедине с клопами, — бросила принцесса, уже направляясь к трактиру. — Хотя, может оказаться, что и клопы здесь слишком ленивые, чтобы кусаться.
А внутри, судя по звукам, началась типичная для подобных заведений драка. Яростные крики подвыпивших хорских вояк, звон посуды, грохот и треск ломающихся стульев.
— Доколе вы будете мешать мне? — послышался спокойный сильный голос, говорящий на странной, неизвестном Ринэе разновидности всеобщего языка. Понять его было можно, но на слух непривычно.
— Стулом его! Стулом!
Снова грохот и треск ломающегося стула.
— О-о-ох, — тяжело вздохнул кто-то. — Даже трапезу закончить не дают. Ну, раз сего желаете, не обессудьте.
После этой фразы послышались лишь три глухих удара. Из дверей и окон трактира прямо перед носом уже приблизившейся к входу Ринэи буквально вылетели хорсцы в доспехах защитников города. Следом вышел отряхивающий ладони детина.
— Вот так, как-то, — он пожал могучими плечами, глядя на результат своих трудов — стонущих хорсцев, пытающихся подняться на ноги, но только неизменно падающих на землю.
— А аккуратней нельзя было?! Тут люди ходят! — Ринэя смерила взглядом несомненного победителя.
Мужчина был большим… очень большим. Двухметровый рост, косая сажень в плечах, руки, увитые могучими мускулами. У незнакомца была густая пшеничного цвета борода, спускающаяся до груди, и такие же густые усы. Светлые волосы были стрижены в известную сантскую причёску, которую сами они называли «под горшок», а с сурового лица внимательно смотрели глубокие синие глаза.
— Здрава буди, красна девица. Извинения прошу, что не помыслил о неосторожности своей, когда от драчунов сих избавлялся.
— Красная? Где?! — принцесса всерьёз забеспокоилась. Где этот здоровяк вообще увидел, что она красная? Может быть, сыпь какая-нибудь? — Монсэльм, я что, красная?! — с паникой в голосе спросила она у подошедшего капитана.
— Ваше высочество, это сантский диалект. Они всегда говорят немного странно. Просто примите, как данность, — заметил Рэнг.
— Эх, слов сантских вечно никто не разумеет, — мужчина тихо вздохнул. — Словом сим мы, сантсцы, вежливо величаем…
— Это как «прекрасная синьорина» на вендецианском, — пояснил перебивший Винченцо, пока Ринэя не запуталась ещё сильнее.
Внезапно беседу прервал слова нового действующего лица, сказанные хорошо поставленным баритоном.
— Надеюсь, Степан, нет возражений тому, что я дал укорот дружкам побитых твоими руками пьянчуг?
Вся компания обернулась к ещё одному сантсцу. Он был ниже ростом, чем Степан, но выглядел опытным воином. Это угадывалось в его жестах и движениях. Русоволосый и кареглазый мужчина был одет в длинный бордовый кафтан сантского покроя с чёрными полосами. На поясе висела сабля, которой он вполне мог воспользоваться единственной своей рукой. Левой у него не было по локоть. Поверх кафтана мужчины был накинут короткий походный плащ чёрного цвета, крепящийся круглой застёжкой с хорошо известной любому знатоку элитных войск эмблемой. Собачья голова под метлой.