— Палач не знает продыху, но, что ни говори, работа-то на воздухе, работа-то с людьми, — тихо сказал я, улыбаясь и провожая глазами девушку. Сейчас ее догнать или позже? Судя по журналу «посещений», ей требуется два три дня, чтобы здравый смысл сдался, потакая низменным желаниям, и как здорово, что здесь появился я.
Вспомнив номер комнаты, я достал один из блокнотов и оставил для себя заметку: «Через два дня, комната пятьсот семь, баронесса фон Браун, мазохистка». Этого должно оказаться вполне достаточно. Дождавшись, когда она уйдет, я вернулся к камере и настойчиво постучал.
— Да, что еще? — раздраженно ответил Морозов. — Лансер? Неужели не хватило наказания день назад?
— Пока я не готов совершать проступок, чтобы с вами встретиться, — с ухмылкой сказал я, заметив, как дернулся палач. — Однако я узнал очень интересующую меня вещь.
— И какую же? Можно покороче? — спросил Морозов.
— Ходят слухи, что в стенах академии был совершен ритуал поглощения души.
— Что за бред? — подняв брови, посмотрел на меня палач. — Кто сказал тебе такую глупость?
— Разве это важно, кто сказал? Разве не интересней — кто сделал? Разве не ваша обязанность находить и брать под стражу таких лиц? — уже прямее сказал я, точно зная, что у двух людей в академии с душами не все в порядке. У меня и у казначея.
— Надеюсь, ты понимаешь, что такие подозрения можно счесть оскорблением в крайней форме? — ледяным тоном переспросил Морозов, но я лишь кивнул. — Если у тебя есть подозреваемые — говори прямо. Кто?
— Пока у меня нет доказательств, только догадки и, как я уже сказал, слухи. Но мой род сотрудничал с вашими людьми в Аравии, Сирии и на дальнем востоке Российской империи. А кроме того, у меня есть рекомендательное письмо, которое я могу вам показать только в случае нашего плотного сотрудничества. — с этими словами я достал конверт с выдавленным на нем двуглавым орлом. — Но только если вы подтвердите свою компетентность и приверженность делу.
— Ты мне еще и условия ставишь, мальчишка? — шипя, поднялся Морозов.
— Прошу прощения, но вопрос слишком серьезен, чтобы положится на слова. У меня есть рекомендательное письмо и есть подозреваемый. Хотя я здесь совсем недавно. Если выяснится, что я работал с предателем, казнят не только вас, — максимально холодно ответил я.
— Кто? — еще раз спросил Морозов.
— Ваш старый, очень старый знакомый, — ответил я, и палач заметно нахмурился. — Насколько я понимаю, он не преподает, хоть и находится на территории академии постоянно.
— Слишком много вариантов, конкретнее, — потребовал Морозов.