Эгрегоры политеизма присутствуют в этом мире, но не настолько ярко, так как они не являются на данный момент времени «выигравшими богами». Но они есть, в виде стихийных и профессиональных эгрегоров, которые следуют ценностям многобожия. Кажется, интересно было бы понять, какую именно связь, с какими именно богами, перекрывают «контролёры-эгрегоры». Как сказано выше, если есть такой профессиональный эгрегор юристов, который курирует Тюр, то как проявить ценности, которые он устанавливает, как следовать той справедливости, о которой говорит он, в мире, где юридическая система целиком и полностью построена на постулатах религиозных догматов правящего бога. Как выиграть в мире, который долго и упорно пытался стереть любые признаки твоего существования?
➧ Рута: Как и не приемлет потакание слабости, беспомощности и лицемерия.
Ваши рассуждения мне дали понимание, что основной запрос внутри меня был именно о потакании слабости и проявлении беспомощности. Я, как никогда, поняла, что не понимаю, где помощь — это благородное дело, а где форма проявления внушённых ХЭ принципов и постулатов, типа помогай ближнему, проявление милосердия сюда же. Также и вопрос беспомощности, который я вижу в заповеди ХЭ подставить щёку для второго удара. Хотя второе как пример не очень «удачен» для беспомощности. Или на канале Тюра слабость и беспомощность не допускается только в отношении себя, а окружающих эта оценка не касается? Есть детский мультфильм про зверей, где лев помогал зайцу, если помните, и именно с посылом помочь самому слабому (хотя, конечно, самый слабый герой там оказался самым сильным). Однако большой и сильный зверь целенаправленно направился помогать слабому и обиженному. Какое, по вашему мнению, и в каких случаях отношение Тюра к слабости? И что для этого Бога слабость и беспомощность?
➧ Арвен: У меня есть цитата от Лао-цзы, которая подходит к этой теме по поводу эгрегоров: «Если человек долго поднимался по чужой лестнице, то, прежде чем найти свою, ему нужно спуститься».
➧ Yarina: Приветствую всех! Хочу рассказать кусочек своей истории. Крещённая в младенчестве, но семья не религиозная, точнее не воцерковленная. Все верят, но ходят только в праздники и записки подать. Подробности крещения узнавала, крестили мама и бабушка, крёстных записали заочно, была тогда такая практика. Церковь, где меня крестили, никто вспомнить не может. Моя история отношений с ХЭ — это история смертей. Первая — дедушкина. Я надевала на него крестик в гробу с ощущением, что надо так сделать. Потом меня надолго отпустило. И всё как у многих — кулич, яйца на праздник, потому что традиция. Потом умер отец, и тут всё очень плотно закрутилось, я ходила на службы, заказывала ему сорокоусты. Приходила в церковь, и слёзы градом, я чувствовала, что он там и я должна ему помочь. Около года после смерти прошло. Как отрезало, не чувствую там больше ничего.