С дворянином, пусть даже и сто раз мальчишкой, должно разговаривать на "Вы" и держать в уме, что меня нельзя, к примеру, ухватить за ухо или послать с гривенником купить газету у мальчишки-разносчика. Не думаю, что этот смешливый господин взялся бы сходу хамить мне, но… папенька по части этикета выдрессировал нас жёстко. Само порой вылезает.
— Тартаринов Евгений Ильич, — представился он, шутливо прикладывая два пальца к полам летней шляпы, — также потомственный дворянин, литератор и драматург.
— Рад знакомству, Евгений Ильич, — важно киваю я, приятно польщённый знакомством. Писатель и драматург он не из последних, хотя и не звезда первой величины. Да и в газетах нередко выходят недурственные статьи, подписанные как "Тартаринов Е.И."
— Так что, Алексей Юрьевич, вы настолько хорошо владеете итальянским? — осведомился он.
— Итальянским, — киваю уверенно, — а также испанским и английским, ну и разумеется — весь языковой набор, полагающийся ученику гимназии, только что многим лучше.
Вообще-то больше… но как залегендировать знание эускара[v] или датского, я пока не знаю.
— Однако… — озадачился он, приподняв лёгкой тросточкой полу шляпы и глядя меня совершенно иначе, — а следовать правилам, нося гимназическую форму…
— Простите, Алексей Юрьевич, — спохватился он, — это не моё дело.
— Ничего страшного, — улыбаюсь я, — и да, просто Алексей!
— Договорились, — он очень серьёзно протянул мне руку и мы обменялись торжественным, каким-то очень посольским рукопожатием.
— А насчёт формы… — я снова улыбаюсь, — несколько дней, как я числюсь экстерном!
— Ах вот оно что! — засмеялся Тартаринов, — Мне стоит вас поздравить?
— Пожалуй, — засмеялся я, и мы замечательно разговорились. Роясь вместе в отвалах с иностранными книжками, я нашёл несколько интересных изданий, и Тартаринов, как бы от скуки, купил их замечательно задёшево.
— Приятелям подарю, — сказал он мне приязненно, помещая перевязанный бечевой пакет подмышку, — есть среди них коллекционеры, им подобные вещички должны понравится. Благодарю, Алексей!
— Не стоит благодарности, Евгений Ильич, — вежливо расшаркался я, и уже собрался уходить.
— Постойте, Алексей! — остановил меня новый знакомый, — Я так понимаю, вам и другие предметы даются столь же легко?
— Точные науки не хуже, — отвечаю весьма уверенно, — По остальным в табеле не ниже четвёрки.
— Однако! — восхитился тот и внезапно засиял стоваттной лампочкой и сдвинул шляпу на затылок с таким видом, будто только что решил сложную задачу.
— Алексей… — вкрадчиво поинтересовался Тартаринов, — я надеюсь, вы даёте уроки частным образом?