– Да, – утвердительно кивнул мальчик.
– Отлично, – она скрылась за стойкой, а через несколько секунд извлекла из ее недр пластиковое ведерко, набитое листовками, и сложенную в несколько слоев ткань.
Все это добро перекочевало в руки Егора, и он недоуменно уставился то на выданные ему вещи, то на саму девушку.
– Это твой косплей, – пояснила Снегурочка, указывая на ведерко и кусок ткани. – Будешь у нас снеговиком! Одевайся и дуй вон к тому входу, как все раздашь – придешь за новой порцией листовок.
– А деньги? – спросил Егор.
– Зарплату получишь вечером, по итогам дня, – голос Ланы посерьезнел. – А теперь иди работай. Как там говорится: как потопаешь, так и полопаешь. Так что шевелись, Игорек, и будет тебе в жизни счастье!
– Я Егор, – надул губы мальчик, но девушка его уже не слышала. С бойким видом она раздавала указания другим ребятам, переодетым в снеговиков и сказочных оленей со смешными плюшевыми рогами на голове и светящимся красным носом.
Напялив на голову пластиковое ведро и облачившись в фартук с изображением слепленного из снежных шаров снеговика, он побрел на свое место. На улице было сыро и зябко, весь выпавший накануне вечером снег стремительно таял, образовывая на дорогах глубокие проталины, заполненные ледяной водой, и единственное, что согревало Егору душу, – это заветная мечта, к осуществлению которой он уже сделал свои первые шаги.
* * *
Когда первая пачка листовок была роздана, Егор не на шутку проголодался и решил спуститься в метро, купить еды в местном фаст-фуде. Хотя родители и не одобряли подобного питания для своего чада, но для продрогшего на холоде юного организма на данный момент не было ничего лучше стакана черного чая с лимоном и сахаром вприкуску с мягкой ароматной булочкой и сочной сосиской внутри.
Так уплетал он за обе щеки свой незамысловатый обед, как до слуха мальчишки вдруг донеслись звуки, от которых он вмиг перестал жевать, на секунду затаив дыхание. Музыка лилась откуда-то из перехода, спокойная и умиротворяющая, она заставляла погрузиться в раздумья и предаться мечтам, а резкие перепады были сравни дуновениям северного ветра, гонявшего над землей метели и поземки. Музыка гипнотизировала мальчика, и, наскоро доев остатки обеда, он стремительно направился вниз по ступенькам, идя, словно грызун, на звуки дудки Гамельнского крысолова[1]. При этом Егор напрочь позабыл о работе и возложенных на него обязанностях по раздаче листовок.
Внизу тем временем в окружении толпы зевак сидела девочка в инвалидном кресле и играла на скрипке, а пожилой человек с грустными глазами и седой шевелюрой прохаживался вдоль толпы, протягивая шапку. Люди бросали в нее кто сколько мог: на дно шапки летели мятые бумажные купюры и звонкая мелочь, а один господин в дорогом костюме и пальто опустил в шапку зеленую купюру с изображением Ярославля. Когда скрипка смолкла, девушка поклонилась публике одной лишь головой, и переход взорвался звуками аплодисментов. Люди рукоплескали, наперебой крича слова похвалы, а кто-то даже вручил девочке букетик ярких цветов.