28 января 1987 г. Владелец «Музея Людвига» в Кёльне, профессор Петер Людвиг Е. Бовкуну:… Меня очень порадовали публикации в «Известиях» и Ваше письмо. У меня есть идеи относительно дальнейшей судьбы моей коллекции и, если Вы не возражаете, мы могли бы обсудить их у меня дома в Аахене. Звоните в любое время…
Авангардисты, шоколад, Пушкинский музей и амбиции директрисы. Покупая плитку шоколада «Трумпф», «Линдт» или «Шпренглер», не каждый немец знал, что произведены они в империи «шоколадного короля» Петера Людвига, унаследовавшего этот бизнес от своего тестя. Но зато многим известен был в Германии и за её пределами коллекционер и меценат Петер Людвиг, в свое время основавший музей живописи, названный его именем. Собирать картины Людвиг начал не потому, что устал от сладкой жизни, искусством он интересовался ещё в студенчестве, до знакомства с будущей женой. Но потом они поставили это занятие на коммерческую основу: покупали и продавали большие коллекции, проводили выставки и открывали новые музеи. История кёльнских музеев любопытна. Она берёт своё начало в 1824 году, когда каноник Фердинанд-Франц Вальраф завещал городу собрание алтарной живописи. Через 30 лет торговец Й.-Х. Рихартц пожертвовал 100 тысяч талеров на строительство подходящего помещения. Это была первая в мире художественная галерея для широкой публики. После второй мировой войны коллекция пополнилась полотнами экспрессионистов. И наконец, в 68-м более 300 картин передал музею Петер Людвиг. Впоследствии его коллекция заняла два этажа, а позднее вытеснила даже экспозицию алтарной живописи. Я познакомился с Людвигом в 76-м при открытии его музея в Кёльне, а последняя наша встреча состоялась в 95-м, за год до его неожиданной смерти. Предмет многих бесед — сотни произведений русских авангардистов (Гончаровой, Лентулова, Татлина, Малевича, Филонова, Родченко, Клуциса), приобретённых фабрикантом в послевоенные годы. Немало картин купил он у советских функционеров, в том числе у посла в ФРГ В. Семёнова, непонятным образом ставшего владельцем полотен, которые должны были находиться в государственных музеях. В отличии от Семёнова Людвиг не наслаждался шедеврами в одиночку. Он был первооткрывателем и меценатом, стремясь открыть Западу неизвестное искусство Востока и познакомить Восток с неизвестными произведениями западных художников. Большим успехом пользовалась в Германии его выставка «От Малевича до Кабакова». Я бывал на выставках Людвига, но больше всего меня заинтересовала его идея передать России долю своих сокровищ. Он поделился со мной этим намерением, и я предложил: «А что, если написать в „Известиях?“» Меценат не возражал и подтвердил: он готов безвозмездно передать Государственному музею им. Пушкина в Москве внушительную часть картин при одном условии. Тщеславному фабриканту хотелось, чтобы зал открывался табличкой «Из собрания Петера Людвига». В этом не было ничего необычного — сотни музеев удовлетворяют такие просьбы. Но дело застопорилось. Директор музея Ирина Антонова, продемонстрировав мощную закваску советского ура-патриотизма и диктаторские замашки, не захотела «превращать Музей Пушкина в Музей Людвига». Подобная ограниченность надолго лишила москвичей возможности знакомства с шедеврами русского авангарда. Людвиг был разочарован и щедро одарил Художественный музей в Пекине, передав китайцам 115 скульптур и картин, включая работы наших авангардистов. Ему удалось открыть постоянную экспозицию в одном из музеев Будапешта, а чуть позже он обратился в Государственный Русский музей, и там с радостью выполнили его условие. Фонды, коллекции и выставки Людвига и по сей день в известной мере определяют культурный облик Старого Света. К числу крупных просветителей искусства русского авангарда, популярного на родине социализма, относилась и хозяйка кёльнской галереи Кристина Гмуржинска, с которой по поручению газеты в 94-м я обсуждал условия передачи Харджиевым своего архива России. Архив он России подарил, хотя далеко не бескорыстно. По простоте ли душевной или с расчётом подарила мне Кристина копию интересного документа: «30.9.93. Соглашение. Я, Кристина Г.-Бшер, по приезде господина Н. И. Харджиева и его жены Л. В. Чага в Амстердам обязуюсь для их материального обеспечения выдать чек в сумме 2,5 000 000 (два с половиной миллиона) долларов».