– Вы хотите сказать, что Жакар стал убийцей?
Френель взглянул на Тибо с такой суровостью, что она походила больше на гнев. Он соединил кончики пальцев, потом развел их, потом снова соединил и вместо ответа спросил:
– Помнишь?
– Что именно?
– Ваши уроки фехтования?
– Да, конечно.
Каждый житель королевства, достигнув возраста пятнадцати лет, проводил лето в скалистом Френеле и учился владеть шпагой, кинжалом и луком на тот случай, если острову придется вдруг обороняться. Использование оружия было разрешено только в учебных целях и только три месяца в году. Но сыновья короля учились круглый год, мальчиками они бросали дротики, подростками тренировались в фехтовании и стрельбе из лука. Ремесло короля опасно даже на самом мирном острове, оно требует искусной твердой руки.
На протяжении многих лет братья встречались только с оружием в руках. Тибо был сосредоточен, ловок и быстр, Жакар напорист, отважен и непредсказуем. Учитель фехтования требовал, чтобы во время поединка они делали выпады, применяли приемы, но никогда не дотрагивались друг до друга. «Царапина будет считаться поражением». Однако Жакар, бросая всем вызов, время от времени наносил Тибо удар в плечо, причем всегда в одно и то же место, открывая всякий раз старую рану. Тибо ограничивался тем, что выбивал у него из рук шпагу. Клеман де Френель считал, что поединки открывают глубинную суть каждого из соперников, показывают их взаимоотношения и, возможно, свидетельствуют о будущем королевства.
– Не мог же я всадить ему шпагу в живот, – возразил Тибо.
– Достаточно было одного раза, одного-единственного, Тибо! «Случайная неловкость», по словам твоего брата, удар в найденную болевую точку. Жакар больше никогда бы тебя не тронул. Он нащупывал границу, но так ее и не нашел.
Старый наставник откинулся на спинку кресла и, казалось, глубоко задумался.
– Ты более развит, чем твой брат, уравновешен, обходителен. У Жакара свое обаяние. По части физической ловкости и силы характера вы, я думаю, друг другу не уступаете. Сейчас он целит тебе в самое чувствительное место. – Френель положил руку на сердце. – Вот сюда.
Тибо смутился и невольно тоже прижал руку к сердцу.
– Зло и добро, мой мальчик, – две стороны одной медали. Одно превращается в другое в мгновение ока. Зачастую их невозможно отличить друг от друга.
Клеман навалился грудью на письменный стол.
– Всматривайся в зло. Научись его распознавать. Ищи исток. Старайся понять, чего оно добивается, откуда появилось. Подавленное желание? Неизлечимая рана? Болезненный разрыв? Часто корень зла не в злобе, а в боли.