– Понял. Дигиталис.
– Именно. Дигиталис пурпурный. Очень красивый цветок. Доктор Фуфилье прописывал его королю, чтобы выровнять сердцебиение.
– Но не доктор же Фуфилье?..
– Нет, конечно нет. Хотя…
– Хотя что? – встрепенулся Тибо.
– У меня возник вопрос, откуда взялись проблемы с сердцем. Альберик всегда отличался железным здоровьем.
– И что же?
– А вот что, Тибо. Предположим, Альберику сначала начал давать дигиталис его… как бы это сказать?
– Врач?
– Нет. Убийца. Будем называть вещи своими именами. Убийцу – убийцей. Это важно, Тибо. Так вот, предположим, что дигиталис сначала тайком подсыпа́л убийца, желая нарушить сердцебиение. Фуфилье, обнаружив проблему, с наилучшими намерениями прописывает дигиталис как лекарство. Он успешно лечил им весной сапожника, а осенью – скрипичных дел мастера и хвастал этим направо и налево.
– Вы хотите сказать, что пристрастие Фуфилье к дигиталису было известно?
– Именно. О нем знали все, в том числе и… и…
– Убийца, – едва слышно произнес Тибо.
– Браво. В случае Альберика, если следовать нашему предположению, дигиталис, помноженный на дигиталис, – слишком большая доза. Она оказалась…
– Смертельной, – закончил Тибо.
– Да. Такая, что добавь щепотку в любой момент – и смерть неизбежна.
Тибо, бледный как полотно, нашел руку Эмы и сжал ее.
– Или, – продолжал де Френель, – убийца мог заменить прописанный Фуфилье дигиталис на более ядовитый. Использовать листья не второго года, а первого. Сорванные со стебля, а не растущие из земли. Дикие растения, а не садовые. Это несложно.
Предположение наставника буквально раздавило Тибо.
– Замысел удался, – закончил Клеман. – Во-первых, смерть выглядела совершенно естественно. Во-вторых, если у кого-то возникли бы подозрения, вина легла бы на Фуфилье, который, как известно, не великий целитель, но при этом, конечно же, и не…
– Убийца.
– Да, это так.
– А противоядие? Есть же противоядие.
– Нет, действенного противоядия не существует. – Клеман выглядел еще несчастнее, чем принц Тибо. – Я заставил его выпить крепкий-крепкий кофе, такой, какой ты когда-то любил, мой мальчик. Лучший напиток при таких обстоятельствах и к тому же не привлекающий внимания.
– И что же?
– Желудок сразу же вернул его.
Тибо расстегнул воротник, он задыхался в слишком тесной одежде.
– Неужели?! Неужели, господин де Френель, у нас произошло убийство?! Никогда! Никогда у нас…
– Да, да, – прервал его де Френель, – это меня всегда и пугало…
– Что именно?
– Твоя доброта.
– Но…
– Твоя доброта застит тебе глаза. Почему, как ты думаешь, мы изучали с тобой ядовитые травы в саду? Нет, помолчи, дай мне сказать. Тебя-то, Тибо из Королевства Краеугольного Камня, я знаю как собственный карман! – Клеман де Френель погрозил ученику пальцем. – Твоя доброта – лучшее оружие твоих врагов. Никакие мечи с ней не сравнятся. Возьми свои отношения с братом. Он ставит тебе подножку – ты прощаешь. Бьет из-за угла – ты не веришь, что это он. Так уж сложились ваши отношения. Если не изменишься ты, не изменится он.