– Ты отречешься, Жакар. Сегодня же. Во всеуслышание. Поднимешься на Большую башню и всем объявишь. А завтра с утра пораньше добро пожаловать на ферму! На пса наденешь намордник. Иначе индюшки умрут от разрыва сердца.
Жакар уже открыл рот, протестуя.
– Никаких «но я…». Год полевых работ. У тебя нет права мне возражать. Ты заслуживаешь худшего, и сам это знаешь. Чтобы я тебя больше не видел в зале Совета!
– Ясное дело, в ближайшее время ты меня здесь не увидишь. Но это не значит, что я сюда не вернусь.
Жакар откровенно грозил Тибо смертью, но Тибо не принял его угрозу всерьез.
– Уходи, – спокойно повторил Тибо и махнул рукой.
Жакар снова вытер кровь с лица рукавом, потом провел им по столу, оставляя кровавый след. Поднял обломок стула и запустил в окно. Стекло треснуло, но не вывалилось. Оно рассыпалось мелкими осколками у ног Тибо, когда Жакар вышел, громко хлопнув дверью.
Никогда, даже после самых ожесточенных споров, зал Совета не был так похож на поле боя: на столе и на стенах – кровь, на полу обломки стульев и осколки битого стекла. Но Тибо не оглядывал зал, он смотрел на видневшийся вдалеке порт. Там сновали грузчики с мешками и бочками. У входа в бухту рыбаки плыли мимо дремлющей на боку «Изабеллы».
Тибо почувствовал на себе внимательный взгляд, обернулся и встретился глазами с Альбериком. Бедный отец! Как он тяжко трудился, чтобы подданные были счастливы. Тибо подобрал осколок и крепко сжал в руке. Пусть останется отметина на память об этом дне.
Вскоре Тибо короновали без торжественных церемоний и славословий. Согласно обычаю, в тронном зале его ожидали свидетели. Тибо только что был принцем – но теперь стал королем. В колеблющемся свете факелов трон, сияющий драгоценными каменьями, казался пульсирующим сердцем, уязвимым и неутомимым.
Тибо вошел в зал. Булочница накинула ему на плечи горностаевую мантию, сапожник вручил скипетр. Вместе они представляли народ, что наделял короля властью. Мантия показалась Тибо жаркой, а скипетр тяжелым. Сколько королей держали его в руках до него? Сколько они издали законов, вынесли решений, преодолели трудностей?
Тибо вступил на ковер из розовых лепестков – сорок девушек трудились над ним всю ночь, – прошел вдоль залы и поднялся по ступеням к трону, сразу оказавшись выше всех собравшихся. Эма встала с ним рядом, в искрящейся диадеме, которая покидала сокровищницу только в день коронации.
По звуку колокольчика из толпы вышел Клеман де Френель. Ему выпала честь возложить корону на голову своему воспитаннику. Далеко в прошлом остался тот день, когда его назначили наставником маленького принца, который удирал со всех ног, если ему собирались стричь ногти, и считал: первое число означает «первое, что пришло на ум».