– Странно, – пробормотал он сам себе.
Он представил, как она купается в теплом источнике, – безупречная кожа, прозрачная вода… Смуглая королева ослепит красотой молодящихся маркиз. Тибо немного успокоился, но в следующую секунду сердце сжалось еще больнее: он всерьез испугался, что больше никогда не увидит Эму. Рука невольно потянулась к шее, и король сквозь плотное сукно нащупал медальон, с которым никогда не расставался.
– Что голову повесили, ваше величество? – осведомился Овид.
– Холод так и пронизывает, не находишь?
– Но мы кое-что похуже переживали, не так ли?
Чем ближе они подъезжали к Гиблому лесу, тем тревожнее становилось и Овиду. От этого леса пошла его боязнь призраков, она возникла не на пустом месте. Баталёр никогда никому не рассказывал, чему стал свидетелем, но картина каленым железом была выжжена в его памяти. Овид вздохнул с облегчением, когда деревья расступились и они, перескочив через ограду, оказались на пастбище. Хотя успокоился рано: Гиблый лес темнел по другую сторону. Эпиналь насторожил уши, пожевал удила и затряс головой, стараясь избавиться от узды. Другие лошади тоже забеспокоились, пастухам пришлось спешиться и вести их в поводу.
Овчарни стояли одна подле другой. Ни единый гвоздь не вынут, ни одна доска не выломана. Можно подумать, овцы сами отодвинули засов и вышли наружу. Шесть зарезанных овец снесли в одно место, сложили рядом. Пятерым перекусили горло, они захлебнулись в собственной крови. От шестой на окровавленном снегу остались только ребра и копыта.
– Вы уверены, что загнали отары вчера вечером? – спросил Тибо.
– Как могло быть иначе, ваше величество?
Люди едва слышали друг друга, так громко блеяли перепуганные овцы в овчарнях.
– Даже если вдруг, ваше величество, я по величайшей рассеянности забыл бы запереть одну овцу, как могли сделать то же самое одновременно мои товарищи?
Тибо тяжело вздохнул и скрестил на груди руки.
– Вы получите за ваших овец щедрое возмещение, – пообещал он.
Король внимательно оглядел поле, большую лужу крови, мерзлую траву, пятна на снегу.
– Кто обычно нападает на овец?
– Медведи, если очень голодны. Но медведи оставляют следы когтей, они не рвут горло снизу, и сейчас у них спячка.
– Лисица? – с сомнением предположил другой пастух. – Но лисы прокусывают загривок, да и овцы – слишком крупная добыча для них.
– Есть еще дикие собаки, – сказал третий. – Однако стая никогда не загрызет сразу семь овец, ей столько не нужно. – Пастух указал на рваную рану на горле. – Посмотрите, какая громадная пасть!.. Будем говорить не таясь, ваше величество! Мы же все их слышали, так? Они выли всю ночь, разве нет?