Речь шла явно о другом экземпляре «цепи судьбы», ведь за «половинками» первого Мякиш время от времени присматривал, наводя справки о жизни преуспевающего бизнесмена Антона и трудного подростка Сашки. Обоим он даже иногда помогал, но очень осторожно, чтобы о его внимании ни тот, ни другой не могли даже заподозрить. Для них же он мелькнул когда-то странным и жестоким союзником, взявшимся из ниоткуда посреди ужасных событий и сгинувшим после завершения дела в никуда.
Но вот редчайший артефакт, о котором и слышать-то приходилось далеко не каждому сталкеру, вдруг снова вторгся в размеренную жизнь пенсионера, не имеющего никакого интереса ни к артефактам, ни к сталкерам, ни к Зоне!
Ещё несколько минут назад Мякиш пребывал в полной уверенности, что его жизнь на ближайшие двадцать лет расписана между прогулками в парке, рыбалкой, диетическими обедами и просмотром телепередач.
Но после звонка информатора всё изменилось. Кардинально.
– Что ж, – сказал Мякиш, начиная пьянеть и мелко кивая своему отражению в тёмном окне. – Один раз эту заразу обезвредили, и во второй никуда не денется. Кто бы там ни был этот самый Феникс.
Он поднял изрядно опустевшую бутылку ко рту и медленно допил остатки огненной жидкости.
– И если я должен в это вляпаться снова, – сказал он, аккуратно ставя пустую бутылку на стол, – значит, так тому и быть. Вляпаюсь от всей души. Только берегитесь, чтобы кого не забрызгало.
Кому была адресована эта странная угроза, Мякиш и сам уже не понимал. Перед глазами вместо собственного отражения в окне откуда-то появился Кремень, покачал сочувственно головой и потряс сжатыми кулаками – держись, мол.
– Без тебя, конечно, будет трудновато, – укоризненно сказал Мякиш Кремню, опускаясь на краешек углового кухонного диванчика, и, уже проваливаясь в спокойствие пьяного забытья, пробормотал:
– А вот поступил ты не по-товарищески. Помер, и взятки гладки. А мы тут сами расхлёбывай.
Утро застало Мякиша уже на вокзале.
С чемоданом на колёсиках, в лёгком светлом плаще и старомодной шляпе он выглядел тем, кем и хотел казаться со стороны: обычным мелким служащим, отправленным в командировку невесть куда придурковатым начальством.
Полупустой вагон как нельзя лучше отвечал потребности спокойно всё обдумать. Единственной соседкой по плацкарту оказалась словоохотливая старушка, немедленно взявшая над «бедненьким анжанером» продуктовое шефство. Мякиш мило шутил, улыбался и ел с расстеленной газетки пирожки и жареную курицу, пока старушка не удовлетворила свои меценатские потребности и не устроилась спать. И весь остаток пути ему почти никто не мешал.